Имя разлуки: Переписка Инны Лиснянской и Елены Макаровой. Инна Лиснянская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ где все так и нет дождя, в Москву, где снег и холод. ‹…›

      23. И. Лиснянская – Е. Макаровой

      17 декабря 1990

17.12.1990

      Моя родная, единственная, лучше которой нельзя придумать! Леночка! Будь хоть за меня спокойна, мне гораздо лучше, я бы даже сказала: мне хорошо!

      Только теперь, ретроспективно, понимаю и вижу, на какой чудной земле я была! В памяти всплывают все места и подробности, которых я как бы не видела, была безразлична из-за своего жуткого недомогания. Я и к тебе и к детям не могла проявить то чувство, то внимание, которое во мне, – все как бы было отодвинуто, загнано куда-то тревожной депрессией. Такая моя судьба дурацкая – все ополовинивается и даже на три четверти отрезается. Так и с сумкой Билла. Грабеж бессмысленный. Например, один кроссовок остался, другой взяли, и так – со всем. Одну банку крема, две банки молока, супы, детям посылка. Но Яне[46] в полуопустошенный пакет я сунула банку с кофе, штанишки и супы. Папе отдала одну банку молока, 2 – исчезли. Ну я совершенно об этом не тоскую. ‹…› «Я радуюсь, когда теряю вещи»[47]. Это стихотворение я не зря написала. Здесь меня ожидала большая публикация – полстраницы – в Литературке, и верстка моей книги совписовской[48]. Вычитывать пока не могу, но Машка и Семен вычитали. Семен же здесь чувствует себя дурно, его шатает, и почему-то очень недомогается. Но так потрясен Израилем, что он злится, когда ему задают низко-бытовые вопросы – что почем, а не что это за страна.

      ‹…› Жаль маму, вчера вместе с Джаником[49] ездили в больницу. Она держится молодцом, очень тебя благодарит за кофту, расспрашивала о тебе и детях, просила передать приветы и поцелуи. Страшно думать о, кажется, неминуемой утрате. Врачи говорят, что ничего сделать нельзя уже. Вот это действительно горе, и никаким пониманием возраста его не унять. Особенно когда знаешь и видишь, какие боли претерпевает твоя мать, как цепляется мужественно за жизнь! И при всем этом, например, «болеет» за Каспарова: «Инночка, а здесь все хотят выигрыша Карпова, ты же видишь, что за контингент здесь – одни коммунисты!»

      ‹…› Обратный путь от вас был очень тяжел – всю ночь в душнейшем закутке в Будапеште (Семен принимал нитроглицерин и не однажды, и трехчасовое ожидание – розыск багажа.) М.б. у него и депрессия в какой-то мере, уж очень ему не хотелось уезжать, из Иерусалима – особенно. Но, увы, у него амбиции – бытовые, не литературные, да и понятно – как-никак ему в будущем году – 80 лет. ‹…›

      24. Е. Макарова – И. Лиснянской

      Январь 1991

      ‹…› Мы тут тоже не скучаем. Я была в Европе по делам выставки, вернулась с полпути из-за войны. В Иерусалиме, в принципе, не напряженно пока, разве что сигналы тревоги, обращенные к жителям Израиля, будят всех, мы ждем, что скажет наш герой, Нахман Шай, о результатах очередной атаки Саддама Хусейна. Тель-Авиву достается, а там, как ты знаешь, живет Билл, так что во время тревоги мы перезваниваемся, – эти моменты не очень приятны.

      Дети СКАЧАТЬ