Реформатор после реформ: С.Ю. Витте и российское общество. 1906–1915 годы. Элла Сагинадзе

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ каждый читатель:

      На французском театре теперь дается новая пьеса – «La loi du pardon». В ней жена вновь избранного французского депутата мечтает:

      – Вот теперь мой муж депутат; а потом, года через два, будет министром; а там – премьером, а там – Феликсом Фором… [президент Французской Республики в 1895–1899 годах. – Э.С.]

      В эту минуту из первых рядов кресел раздалось восклицание:

      – Да это Матильда!

      Весь театр огласился хохотом и рукоплесканием.

      Не угадаете ли, чему аплодировали и смеялись?[226]

      Тема «президентства» сановника поднималась в «Виттовой пляске» на протяжении всего периода ее издания. Так, в феврале 1906 года в газете было помещено очередное «объявление»: «“Виселица или президентство?” Новая интересная игра, очень опасная. Дает уроки приезжий из Америки акробат»[227]. Ошибка в «узнавании» героя этого объявления также была практически невозможна.

      Близость Витте к еврейству являлась одним из основных мотивов черносотенных изданий:

      Ну что ж! – Кто законы всегда нарушал,

      Теперь нам законность заводит,

      Кто премии щедро жидам раздавал,

      Нередко в премьеры выходит[228].

      Центральный орган черносотенцев – «Русское знамя» – уже в феврале 1906 года открыто заявил: «Сейчас русские честные люди, любящие Россию, хлопочут у государя, чтоб он скорей согнал с президентского места главного врага русского народа и главного помощника жидовского с его жидовкою женой»[229]. «Русское знамя» придерживалось радикальных позиций, проводя откровенно шовинистические идеи. Большую поддержку, в том числе и финансовую, оказывало этим партиям правительство: взгляды черносотенцев встречали сочувствие во властных кругах[230].

      Верил ли Николай II слухам об изменнических планах премьер-министра и его посягательстве на высшую власть в государстве? А.П. Извольский утверждал позднее, что имел основания ответить на этот вопрос положительно[231]. Надо полагать, в этом после отставки убедился и сам граф[232].

      По свидетельству Спасского, узнав от своего секретаря, как активно правые муссируют тему его «президентства», Витте заявил: «Злобные, глупые скоты!»[233] Нет никаких причин подозревать Витте в амбициях стать «президентом Российской республики», поскольку он был убежденным монархистом. Мысль о незыблемости самодержавия как единственно верного для России пути политического развития была одной из навязчивых идей российского общества на рубеже XIX–XX веков. Современный исследователь Ф.У. Вчисло убедительно показал: сановник всю жизнь находился под обаянием этих мечтаний[234]. Даже если расценивать Манифест 17 октября как ограничение самодержавия, нельзя забывать, что он готовился не без ведома и согласия царя.

      Впрочем, причины СКАЧАТЬ