Катаев: «Погоня за вечной весной». Сергей Шаргунов

Чтение книги онлайн.

      Эвакуация французов

      В советское время в официальной биографии Катаева указывалось, что он воевал за красных. В наше время всюду пишут, что за белых.

      Скорее всего, служил там и там.

      Вероятно, он был мобилизован ранней весной 1919 года, но поскольку союзники отозвали войска, уже 3 апреля вернулся в Одессу. После этого в мае его мобилизовали красные. Потом в конце августа или начале сентября – он у белых.

      Эти жизненные повороты совпадают с переменами власти в Одессе: декабрь 1918-го – апрель 1919 года – военная интервенция стран Антанты; апрель – август 1919-го – большевики; август 1919-го – февраль 1920-го – власть Вооруженных сил Юга России (ВСЮР) под командованием генерала Деникина.

      Но обо всем – подробнее.

      Французы заняли город, опираясь на русскую Добровольческую и украинскую Национальную армии. Но политическая и военная среда была полна противоречий. Сменялись представители французского командования, ответственные за город, а следом и власти города. Свирепствовал криминал. Активно действовало большевистское подполье. Не только одесских рабочих, но и французских солдат и матросов успешно агитировали за Советы – из-за чего, например, была расстреляна засланная большевиками француженка Жанна Лябурб.

      На Одессу наступал поддерживавший большевиков атаман Григорьев, взявший Херсон и Николаев, в городе объявили осадное положение. Появился «Приказ командующего войсками в союзной зоне и генерал-губернатора Одессы» о широкой мобилизации «для ограждения населения союзной зоны от большевистских грабежей и насилий».

      Под эту мобилизацию, по всей видимости, и попал Катаев.

      В «Записках о гражданской войне» 1920 года, особо не таясь, он писал: «Оркестр играл Преображенский марш. Колонна за колонной добровольческие части покидали город, уходя туда, откуда все настойчивее и тверже доносились пушечные удары. Мне удалось побывать на подступах к городу. В деревнях и на хуторах были размещены многочисленные штабы… Французская миноноска сигнализировала, что в случае дела она может открыть огонь из шести скорострельных пушек, что должно увеличить силу отряда на полторы батареи. Затем из города прилетел военный самолет».

      Зачем он так подставлялся, офицер Катаев, уже после установления советской власти дававший отчет, как был на передовой среди «трехцветных шевронов», которые сдерживали натиск красных? Рискну предположить: из врожденного стремления фиксировать достоверное, из тревожного, болезненно-зоркого, почти мистического внимания к себе и вообще к человеку, что заставляло его стараться запечатлеть, воспроизвести, не упустить все испытанное. Но ведь не в дневник прятал, а публиковал. Может быть, и из желания остаться, сохраниться, сберечься в словах, в глазах читателей? Так было до последнего дня, когда он, на девяностом году жизни, рвался записать, каково умирать.

      А может, писал все это и для того, чтобы обезоружить доносчиков – мол, я сам все рассказал.

      24 марта Муромцева тревожилась: «За 3–4 дня положение Одессы должно выясниться: или она СКАЧАТЬ