множество лучей. Когда же мы отвлекаемся, Арлекин перенаправляет свет рампы на нас, и тогда уже мы слепнем, а Трикстер нас рассматривает. Арлекин хитер, но ты всегда должен быть выше тех игр, что навязывает тебе этот Плут. Ты сам должен режиссировать. Наблюдая за Арлекином (при условии, что ты не будешь терять нить своего внимания, и будешь максимально бдителен и строг к его хитрым уловкам), – можно свершить невероятное: можно войти в сон, проникнуть в это дивное царство Протея, и уже там, во сне, наблюдать за игрой Арлекина, находясь на его территории. Это более сложная ступень, и на его территории переиграть Арлекина, конечно же, сложнее. Если ему удастся тебя одурачить, внушить тебе те мнимые законы, по которым ты якобы должен существовать внутри сна, – тогда ты будешь полностью отождествлять себя с тем миром, который будет тебе навязан. Ты подчинишься его логике и его законам, и тебе сложно будет что-либо изменить внутри этого сновидения. Сон поглотит тебя, Арлекин восторжествует, и ты уснешь. Точно также усыпляет нас и мир внешний, мир людей и автомобилей. Если же ты сохранишь критический взгляд на все происходящее, и если тебе удастся войти в сон (или в явь) в роли наблюдателя и Режиссера, – тогда ты будешь видеть все, происходящее во сне, словно зритель, сидящий в зале и наблюдающий за действием, происходящим на сцене, отстраненно. Ты будешь пассивен, но в тоже время захвачен игрой Арлекина. Это волнующий опыт, и внутренний театр – он по-настоящему мистериален. Тут происходит раздвоенность: объективно ты удерживаешь внутри сна контроль над образом своего Я, и ведешь его, куда сам пожелаешь, но, с другой стороны, ты (как образ сновидения) испытываешь всю полноту нереальных переживаний, какие только доступны фантому. Ведь в эти мгновения ты на три четверти – фантом. Удивительно, что максимально приблизившись к состоянию призрака, ты живешь наиболее полно. Душа твоя живет по-настоящему актуально, ее жизнь не обкрадывает груз физического тела, и Душа становится свободна почти абсолютно. Наука называет такие сны «люсидными». Люсидные сны по тому так полны ощущениями, что в них я сохраняю «работу» обоих своих психических центров (центра своей личности, и центра своей сущности, по Георгию Гурджиеву). В люсидных снах ты не только отождествляешь себя с образом своего Я во сне, но сохраняешь также и критическое к нему отношение: то, что принимает во сне твой пластический образ – это Арлекин (ведь Арлекин – еще и твой Двойник), а то, что ведет его внутри сна, и сохраняет критический взгляд на среду и ситуацию, – вот это-то и есть твое Сверх Я. Да, именно так, внутри люсидного сна активна мыслящая, рефлексирующая часть нашей психики, а тот образ (твой Двойник), который действует во сне, и за которым ты наблюдаешь, – это и есть Арлекин в твоем обличье. И теперь воочию видно, как абсурдна и немотивированна трикстерская часть твоей Души, – это видно во сне по нелепым поступкам Арлекина.
СКАЧАТЬ
