История города Заволжье. Сергей Минутин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      …Сколько в моей голове было тогда глупости! Ясное представление о простых вещах, приходит с большим запозданием. В тот период я много читал, и мне казалось, что просвещение – самое важное занятие. Тогда я открывал неведомую Россию через Соловьева и Карамзина, постигал тайны социальных сил через ранние и поздние произведения классиков марксизма-ленинизма. А здесь подоспел десятый класс школы рабочей молодежи, а здесь подоспела Венгерская революция. Я слушал официальные сообщения, но догадывался о том, что происходило в действительности. Когда позже, уже в лагере, мне пришлось познакомиться со свидетелями событий в Венгрии, оказалось, что картина, созданная моим воображением по скудной информации газет и радио, практически не отличалась от кровавой реальности. Милитаристская сущность «лагеря социализма» отчетливо осознавалась мной. Я воспринимал Венгерские события как личную трагедию. Иначе говоря, я вполне созрел для роли «врага народа».

      Десятый класс вечерней школы выпускал стенную «Литературную газету». Здесь пишущая стихотворная братия выражала отношение к земле и хлебу, небесам и власти. Правда, «небеса» использовались как метафора, а вот властям доставалось.

      «Эй, вы, счастливые, молчите!

      Остановись, жестокий век!

      Снимите маски, посмотрите! -

      Здесь умирает человек».

      В школе собралась группа, что называется «недовольных советской властью». Была среди нас и учительница – Людмила Пожарицкая.

      ЛЮДМИЛА ПЕТРОВНА ПОЖАРИЦКАЯ тоже писала стихи, и, поскольку происходила из Ленинграда, имела генетическую природу протестного мышления. У нас отсутствовал инстинкт самосохранения. Это не было результатом двадцатого съезда, это был спонтанный порыв к добру и справедливости, с наивной верой в возможность достижения цели.

      Газета провисела недолго. Один вечер. Директор школы сняла ее в тот же день. У директрисы присутствовал инстинкт самосохранения вместе с «партийной совестью» и партийным билетом. Потом она говорила, что «не думала, что так получится». Получилось именно так.

      Мы не рассказывали друг другу о своем первом столкновении со «Щитом и мечем» СССР, но обыск у меня, Спорова и Пожарицкой, произвели в один день. Нас ловко «накрыли», чтобы не дать возможности поделиться друг с другом «оперативной информацией». Борю Спорова взяли в тот же день. У него нашли стихи и «подозрительные записи» в дневниках, он был «зрелого возраста», он вращался в рабочем коллективе, среди которого антисоветская бациллоопасность особенно актуальна. Нас с Пожарицкой видимо считали просто заблудшими овцами, и не исключено, что в первоначальном варианте предполагали просто «пожурить». Хотя, вряд ли. Перед обыском меня отыскали сотрудники Заволжской милиции и предложили немедленно явиться в паспортный стол, дескать, «какие-то там недоразумения с паспортом». В кабинете начальника милиции присутствовали СКАЧАТЬ