22. Дижитал-любовь, вино и сюрреализм. Роман Рассказов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ уже. Я ведь сам мать потерял. Мне тоже плохо.

      «Ну вот, сейчас начнет про дом говорить… И месяца не прошло…».

      – Дайте мне одному побыть, я горевать хочу, вспоминать хочу, дышать хочу запахом дома, который еще помнит Тому.

      – Понял. Про дом мы поговорим позже.

      «Продадут, сволочи! А ведь мать не хотела. Для них берегла: для детей и внуков», – думает дед Анатолий и утирает маленькую, хрупкую слезинку, внезапно, но гордо спустившуюся по бесцветным ресницам.

      Осетра, из которого Тома сделала пирог, поймал Анатолий. Килограммов 10, не меньше. И икра такая жирная была, крупная. Это он Тому в день рождения решил порадовать. Она икру сильно любила, закусывала ей. Ах, как она это делала! К столу всегда опрятная, благоухающая садилась: накрутит бигуди, наденет яхонтовые сережки, которые ей Толя подарил, накрасит губы рыжей помадой и капельку «Шанель №5» нанесет. Одним словом, целый ритуал. Потом нальет настоечку и тост первая говорит: «Ну что, Толенька, здравы будем – не помрем». Обманула ведь! Умерла. Так глупо вышло. Далась ей эта капуста! Столько капусты за жизнь было съедено, помидоров этих с огурцами, кинзы, мяты… Тома жить не могла без огорода. Анатолий первое время ревновал, а потом понял, что ее привычка сильнее. «Пусть копается, зато настроение хорошее и занята всегда», – думал Толя и улыбался сам себе, будто раскусил ее, будто прощал эти старомодные замашки. Вот и докопалась, досолилась своей капусты!

      – Что-то, Толенька, у меня мошки перед глазами и голова такая тяжелая.

      – Томик, ты приляг, я сейчас давление измерю.

      Не успел Анатолий. Прилегла Тома и тихонько отошла. Даже ничего не успела сказать.

      А у него только вторая жизнь началась, второе дыхание открылось, и задышалось во всю грудь, глубоко так задышалось, жадно, с остервенением, с любопытством. Он осетров Томе не случайно дарил. Осетр – рыба судьбоносная. И если бы не осетр, помер бы Анатолий, скукожился бы от предательства. Но обо всем по порядку. История эта не простая, а извилистая, многослойная, завораживающая своими хитросплетениями. Эта история про надежду и любовь на склоне лет.

      Анатолий, крепкий и статный снаружи, был хрупок душой и воспитан в строгости. Он знал четко, что такое хорошо, а что такое плохо. С моралью был на ты. Семья – святое! Жена – одна и навсегда! Работа – стабильная, чтобы кормить семью! Друзья – надежные! Дети – любимые! Дом – уютный и теплый! А тут Танька, бес ее попутал, все его моральные выкладки перемешала.

      – Толя, не могу я так больше.

      – Как «так», кисонька? Ты о чем?

      – Киса-кисонька… Не люблю я тебя, не твоя я кисонька!

      – А чья?

      – Костина.

      – Ну и пиздуй к своему Костику, – заключил Анатолий и удивился своим словам. Мораль трещала по швам, жизненные принципы с визгом разлетались в сторону под ударом плетки под названием «измена». Толя сам ушел, вернее, уплыл. СКАЧАТЬ