Самый безумный из маршрутов. Аспен Матис

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ было «не ясно». Пока она говорила, я тихо напевала слова из песни «Ты уже большая девочка» из альбома Боба Дилана «Кровь на дорогах»: «О, я знаю, где найти тебя, о-о, в чужой комнате, вот чем я должен платить, ведь ты уже большая девочка». Я поняла, что она считала Джуниора невиновным в изнасиловании. Это означало, что я была виновна во лжи. Я напрягла скулы и мелкие мускулы за глазами. Я увидела, как в воздухе зависла пыль. Я не видела своих рук. Я не могла пошевелиться. Я не знала, что мне следует делать. Я не думала, что вообще можно что-то еще сделать. Я свернулась в позе эмбриона на кровати, на которой он меня изнасиловал. Коробка с книгами, привезенными из дома, лежала в нескольких футах от моего обмякшего тела, все еще не распакованная. Я не могла плакать. Я нажала МАМА на телефоне и стала слушать гудки, тяжело дыша. Я расскажу ей. Я должна.

      Я совершенно не думала о том, как может опечалиться и прийти в ужас моя мама, узнав, что ее Девочке-Куколке причинили боль, я размышляла о том, что в ее глазах подтвердила все ее опасения насчет меня. И от этого я чувствовала себя опустошенной.

      Она считала, что я не в состоянии позаботиться о себе, и в моих глазах изнасилование это, естественно, подтверждало. Я считала, что в одну секунду изнасилование стерло все мои достижения и доказало, что мама была права насчет меня. Я страдала не только из-за стыда от произошедшего, но и от стыда за то, что не смогла доказать даже себе, что была состоявшейся и независимой личностью.

      Я рассказала ей только: «Я ему сказала „Успокойся“, а затем – „Прекрати“. Я словно одеревенела». Я не сказала ни слова о марихуане. Я не сказала о траханье в грудь.

      Пока я говорила, она не произнесла ни слова. Я представила ее в нашем доме в Ньютоне. Ей было 62, она была еще весьма энергичной, а ее волосы были цвета серой плачущей горлицы. Я пережидала ее молчание. Я боялась, что новость о том, что ее девочка была изнасилована, напугает ее. Я боялась, что это убьет ее. Прошло несколько секунд молчания. Наконец она заговорила.

      «Ты должна поговорить об этом с консультантом, – сказала она решительно. – Моя мама знает психолога на Вебер-стрит». Она сказала, что сейчас же найдет для меня информацию.

      «Сейчас же», – теперь замолчала я.

      «Дебби?»

      «В этом нет необходимости, – сказала я. – Я уже кое с кем говорила в колледже».

      Ее тон переменился, я это почувствовала по ее дыханию – почти бесшумному и, как обычно, легкому. Я ждала, когда она скажет что-нибудь еще. Мне не нужна была ее практическая поддержка, мне нужно было утешение. Наконец она вновь заговорила: «Ты хорошо пообедала?» Я почувствовала себя так, будто получила пощечину. Я быстро захлопнула крышку телефона.

      Я не могла поверить, что она задала такой странный, неуместный вопрос. Я пожалела о том, что все ей рассказала. Я хотела бы отмотать время назад, чтобы не делать этого. Воздух в моей комнате был затхлым, пах грязными носками и засохшей менструальной кровью. Но сейчас у меня не было месячных. Телефон мой зажегся – МАМА, – СКАЧАТЬ