Казароза (сборник). Леонид Юзефович

Чтение книги онлайн.

      Дышала Смерть над ледяным покоем.

      Я так устал. Нам хорошо обоим.

      Целуй меня.

      Ты – женщина. Я – воин.

      Ты – женщина.

      Целуй меня!

      – Для начала, – предложил Осипов, – растолкуй мне, дураку, кем является твой лирический герой.

      – Тут же всё написано, – указал Вагин на подзаголовок: «Монолог красноармейца. 1 июля 1919 г.».

      – Тогда с какой стати он называет себя «воином»? У красных принято слово «боец».

      – У меня в слове «воин» объединены два понятия, – не растерялся Вагин: – рядовой боец и командир. От этого образ получается более обобщенным.

      – Ладно, – согласился Осипов, – идем дальше. Дело было летом, а у тебя смерть дышит «над ледяным покоем». Почему?

      – Это в переносном смысле. «Ледяной» – значит безжизненный.

      – Черт с тобой, допускаю, хотя эпитет не самый точный. Но вот почему июньская или июльская ночь куда-то уносится «в снежных вихрях», простой читатель понять решительно не в состоянии.

      Вагин похолодел.

      – Молчишь? Так я тебе, дружок, сейчас объясню, откуда взялись эти вихри. Красные заняли город летом прошлого года. А в позапрошлом их выбили отсюда Пепеляев и Укко-Уговец. В каком месяце это было?

      – В декабре.

      – Тогда и написано. Только это был монолог не красноармейца, а сибирского стрелка, дата в подзаголовке тоже стояла другая: не первое июля, а двадцать четвертое декабря, и не девятнадцатый год, а восемнадцатый. Что-что, но анализировать стихи я умею, мне за это паек выдают.

      Вагин скосил глаза в направлении вешалки – фуражки редактора на ней не было. Значит, еще не пришел.

      – Не бойся, никому не скажу! – засмеялся Осипов, проследив его взгляд, и внезапно посерьезнел. – По-моему, вчера у тебя осталась ее сумочка.

      – Казарозы?

      – Да. Где она?

      – Дома.

      – Кому-то о ней говорил?

      – Нет.

      – Если станут спрашивать, ты ничего не знаешь. Вечером я к тебе зайду.

      Вагин сообразил, что анализ «Женщины и воина» имел целью получить сумочку Казарозы в обмен на молчание. Вспомнилась гипсовая кисть в черном бархате. Не она ли нужна Осипову? Не случайно, может быть, он так интересовался этим плакатом на сцене.

      Осипов заглянул в соседнюю комнату, где за единственным в редакции ремингтоном, не пропечатывающим верхнюю перекладину у прописной «П», сидела Надя.

      – Ты хотела Казарозу послушать, – сказал он. – У меня с собой ее пластинка, тащи машину.

      Пока Надя ходила в чулан за граммофоном, Вагин спросил:

      – Куда вы вчера подевались, когда началась пальба? Ведь сидели рядом со мной.

      – Пересел.

      – Чего вдруг?

      – Из-за Свечникова. Встал посреди зала и прямо передо мной. Он хоть и кристальной честности СКАЧАТЬ