Тувинские рассказы. Дмитрий Вержуцкий

Чтение книги онлайн.

      Хрипя и выкрикивая сорванным голосом что-то про Кавказ и дивизию «Эдельвейс», он и ввалился в дверь жарко натопленного зимника. Затем была сухая одежда, кипяточный сладкий чай со спиртом, нереально вкусная горячая похлебка из баранины. Вечерело. Вокруг домика буйствовала стихия, валил снег. Сергей сидел с бичами на нарах и играл в карты. Подходил к концу очередной день в его экспедиционной жизни. Не лучший, но и не самый худший, обычный день, каких было и будет еще немало.

      ОДНАЖДЫ НА БАРЛЫКЕ

      Просыпаться не хотелось. Вчерашний маршрут с холодными купаниями при пересечении реки сильно вымотал. Но народ вокруг уже шебуршился, открывалась-закрывалась дверь зимника, от чего по полу наносило потоком холодного воздуха, брякала крышка чайника, булькала наливаемая в него вода. Было прохладно, печь уже выстыла. Кто-то, вполголоса поминая чьих-то родственников, чиркал и чиркал спичками, пытаясь поджечь кусок раздерганной отсыревшей ваты, выдранной из старой телогрейки. Вата служила, вместе с пучком тоже не очень-то сухих стружек и тонких щепок, в качестве растопки.

      Дров было достаточно – вчера днем все, кроме Петровича, дежурившего по кухне, занимались их заготовкой. Целая гора нарубленных лиственничных сучьев находилась слева перед входом, но до дождя никто не догадался занести их в зимник или накрыть пленкой. Остатки сухих дров, лежавших под нарами, были закинуты в печку перед сном. Спохватились только утром, когда все вокруг уже покрыло глубоким снегом.

      Наконец, в печке-буржуйке загудело и через пару минут по дому стали расходиться волны тепла. На завтрак разогрели вчерашнюю похлебку из последнего куска баранины с остатками риса, гречки и чудом дожившей до сегодняшнего дня картофелиной. Почти половину содержимого похлебки для густоты составлял мелко накрошенный горный лук, в изобилии растущий здесь на каменных осыпях крутых склонов гор. Вообще, продукты еще имелись в достаточном количестве – десятка полтора сухарей, банка сайры, большой пакет с перловкой, с полбутылки подсолнечного масла и килограммовая пачка рафинада. Впятером можно было несколько дней продержаться.

      С некоторыми другими вещами дело обстояло хуже. Чаю оставалось только на один чифир, а махорка у бичей закончилась еще больше суток назад. Табачные стружки и крошки из початой, раздавленной и расплывшейся от воды пачки «беломора», которую выскреб Сергей из кармана энцефалитки, были уже заботливо просушены. Вчера, когда добили последнюю самокрутку, народ устроил тотальный шмон в зимнике, в стоящей рядом кошаре и возле кострища. Все разномастные окурки, выковырянные между бревешек завалинки, из щелей подоконников, под настилом крыши кошары и просто разбросанные по всей территории, были собраны, выложены на лист фанеры, высушены и выпотрошены в один кисет. Пару «козьих ножек» искурили СКАЧАТЬ