Расслоение. Хроника народной жизни в двух книгах и шести частях 1947—1965. Владимир Владыкин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ его запросам и вкусам и тому, что мы называем модой. И вот её-то при планировании мы совсем и не учитываем. То же самое происходит и с продовольствием, когда продукты выпускаем в нарушение гостов. Хотя тут дела идут получше! И в то же время государственная торговля и торговля рыночная никогда не сойдутся на одних и тех же ценах. Спекуляция вызывается недостатком товаров любого назначения и вида. Конвейерный выпуск не нужной продукции губит и подрывает экономику. Значит, нужны специалисты и новое оборудование. Зачем нам валовой продукт, который не пользуется спросом. Вот поэтому дорога на наши рынки импорту закрыта. Так и происходит затоварка, тогда откуда браться оборотным средствам, если товар лежит на складах? И как, чем платить зарплату рабочим и служащим? Из бюджета? Но он создаётся совсем на другие цели.

      – Да, верно, Коля, когда репрессиями сокращается население, когда оно загоняется и подчиняется государственным интересам, его стратегическому развитию, когда жизнь людей перестаёт быть главной ценностью, – говорил Родионов, – когда жизнь ничего не стоит, а люди превращаются в лагерную пыль, то у такого государства очень много проблем, которые сгубят его и оно долго, даже сотни лет не продержится…

      – Мы построили социализм… – начал было Кузнецов, но его перебил Вознесенский.

      – Нет, Алёша, пока его только основы. Это опять-таки в отчётах партия перед народом пыль в глаза пускает. Пусть, дескать, народ верит, что это так. И получается, мы себя обманываем. За двадцать пять лет советской власти так и не справились с нищетой. Деревня прозябает и медленно-медленно развивается, где ещё нет электричества, водопровода, всех городских удобств, где расчёт производим натуральным продуктом. Меновый обмен там выражается так: колхозник отдаёт труд, за который получает хлеб. Это порождает теневую экономику, так как зерно колхозник вынужден продать и получить деньги. Колхозники не получают пенсию, не везде даже врачебную помощь. Если бы все эти блага были там, людям действительно веселей стало жить. Я бы так и сказал товарищу Сталину, когда бы он у меня спросил. Почти десять лет коллективизации. В газетах пишут, что в селе остался высокий процент единоличников, но это не так. На самом деле их уже давно нет. За единоличников считают лодырей, которых исключили из колхозов. А он, этот лодырь, возится на клочке земли. Сельсовет его отрезал, а бывший колхозник вместо того, чтобы вернуться в колхоз, уезжает из села. Этот невысокий показатель выдают за демократичность нашего общества. Вот мы и хотим создать необратимые механизмы экономики, которые изменяли показательно жизнь к лучшему и государство тогда добровольно откажется от собственности, которая по-прежнему не в руках народа, а у государства…

      – Извини, Коля, говорят, товарищ Сталин любит правду. Но не ту, о которой ты говоришь, – сказал Кузнецов. – Но ты не бойся, я ему не доложу о твоём инакомыслии. Оно нам не опасно, оно нам нужно СКАЧАТЬ