Самосожжения старообрядцев (середина XVII–XIX в.). Максим Пулькин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Бог весть число»[242]. «Огненная смерть» оказала негативное влияние и на нравственность простых жителей России. Ведь пламя должно смыть любой еще вчера казавшийся недопустимым проступок. В результате, как утверждали противники самосожжений, «всюду процвете грех, яко терние». Ведь теперь «людие от веры уповающе на чистителный самосожжения огнь, нежели на благие дела»[243].

      Самосожжения, как утверждали авторы «Жалобницы», вовсе не вызваны преследованиями со стороны власти. Перед самосожжением, по их словам, происходят трогательные сцены кротких увещеваний: «вей же людие – и воины и поселяне – мирными словесы и жалостными гласы довольно увещевают и всячески молят, дабы отнюд самогубительныя смерти не предавалися, и от судей милостивное прощение получили». Но миролюбивое поведение представителей власти резко контрастирует с высказываниями готовящихся к смерти старообрядцев: они яростно «всех анафеме предают», «скважнею клятвенныя глаголы отрыгают». В ответ на новые смиренные просьбы всех собравшихся у «згорелого дома» «насмертники» высокомерно заявляют: «Яко вы хощете жити на земли и служили антихристу, а мы ныне восходим от вас на небо». Эти сцены завершаются ужасной «самоубийственной смертью»: собравшиеся в «храмине» «предаются свирепству огненному и немилостивно на смерть»[244].

      Широко распространенные среди старообрядцев в конце XVII в. эсхатологические идеи при критике самосожигателей явно отступают на второй план. Лишь изредка в «Жалобнице» цитируются слова проповедников самосожжений, обращенные к сторонникам «огненной смерти»: «<…> да не отлучимся правыя веры, яко ныне время антихристово есть, а инако спастися отнюд не возможно»[245]. Чаще в старообрядческих сочинениях против самосожжений использовались аргументы, более понятные простым «поселянам» – «видения», т. е. рассказы о пребывании в загробном мире. Сторонники «древлего благочестия» утверждали, что предавших себя огню на «том» свете ожидает позорная и тяжкая участь. Они «в саванах лежат скорбны, сетующе и сипяще неподобно и озирающеся вспять, неизреченно трепещуще и яко бы мучения некоего ждуще». Причина их страха, говорилось далее, вполне объяснима. С севера на них надвигается «облак черен с шумом страшным». «Оне, осужденные», глядя на ужасную тучу, испытывают сильнейший страх и – «неизреченно трепетаху». Затем последовала загробная кара: из тучи «яко дождь силен, посыпашеся на них искры»[246].

      Идеи «Жалобницы» развиты в другом, значительно более пространном старообрядческом трактате XVII в., направленном против самосожжений – «Отразительном писании о новоизобретенном пути самоубийственных смертей». В этом замечательном обширном публицистическом произведении, как полагает А.С. Елеонская, поставлен один принципиальный вопрос: «допустима ли добровольная смерть и правомерно ли обречение живого существа на физические страдания»[247]. Бывший строитель Курженского скита СКАЧАТЬ