Код Адольфа Гитлера. Апрель. Владимир Науменко

Чтение книги онлайн.

      Держа в одной руке папку на арестованного, а в другой шмайссер, эсэсовец хохотнул, но быстро стал серьёзным. Время близилось к обеду, и он не хотел задерживаться, уча еврея философии заключённого. Отперев металлическим ключом еле поддавшийся дверной замок, эсэсовец кованым сапогом виртуозно дал пинок под зад Брука, и тот влетел в тесные пределы своего места заточения.

      – Приятного времяпрепровождения, еврей недобитый! – наглухо запирая камеру, напоследок пожелал «добряк» Зигфрид.

      Брук, потрясённый до глубины души невероятно быстро происшедшими с ним событиями, в силу своей человеческой слабости не знал, сколько времени он провёл в камере. День или ночь – какая в принципе для узника была разница. В нацистской Германии он всё равно будет приговорён к мучительной смерти, но голос рассудка всё же призвал еврея с голландскими корнями реально оценить происходящее с ним. Он был в тюрьме, точнее, в камере, – два метра в длину и метр в ширину. Находясь в ней, Брук созерцал откидывавшуюся на цепях койку, на сетке которой он мог спать только после того, как ему соизволит это разрешить тюремщик. Под грязным и сырым потолком он, к своей радости, увидел узенькое решётчатое оконце, сквозь стекло которого свет едва мог сюда пробиться. В дальнем углу камеры Брук, к своему страху, заметил пару тяжёлых кандалов с замками для цепи, последние предназначались для рук и ног заключённого.

      «Я погиб! – было первое, что пришло ему в голову. – Глупо, но верно. Боже! Почему ты допускаешь такое? Неужели я заслужил такую смерть? Прощай, любимая Кэт, я обречён теперь на пытки и смерть. Увы, но факт, – я не выйду отсюда никогда! Никто в этом мире юдоли и печали не поможет мне, и самое обидное то, что никто не узнает, в какой день и час вынесут меня из этой камеры покойником».

      Но Брук ошибался. Под утро его не оставили в покое, а пришли к нему с намерениями окончательно решить его дальнейшую судьбу. Последняя мысль, что пришла в голову Брука, когда он услыхал поворот ключа в двери, была: «Как долго всё это продлится? Мучители вспомнили о тебе, что означает близость верной смерти. Куда они меня поведут, мне неизвестно. Неужели к расстрельной яме?» От ужасного предположения Брук похолодел. Зигфрид и неизвестный господин в форме СС, так и не дав еврею собраться с мыслями, ангелами смерти возникли в камере. Это был конец.

      – Встань, еврейская свинья, когда перед тобой стоит немецкий офицер! – Зигфрид, приблизившись к Бруку, резким движением кулака ударил еврея в живот. Согнувшись от адской боли, Брук упал на пол, но справедливо опасаясь, что это избиение может повториться вновь, поспешил быстро подняться на ноги.

      – Вы надеетесь, господин Брук, что в гестапо вас пощадят? – оставшись безразличным наблюдателем происшедшего события, задал вопрос офицер. – Надежды ваши не оправдают вас. Не думайте, что народ, к которому я принадлежу, простит вас и отпустит на свободу.

      – Я не знаю, в чём меня обвиняют, – сказав это, Брук зашёлся СКАЧАТЬ