Лесин и немедленно выпил. Евгений Лесин

Чтение книги онлайн.

      Написано и опубликовано, если мне не изменяет память, году в 1995-м. То есть еще в самой «Независимой газете», а не в ее книжном приложении «Экслибрис». Впрочем, я в конце 90-х, когда «Экслибрис» уже был, много печатался именно в «НГ». Стараниями Павла Белицкого и Виктории Шохиной. Спасибо им и привет. А в начале и в середине 90-х, кстати, – стараниями Сергея Федякина, тогда моего преподавателя по Литинституту. И ему – спасибо и привет.

      Конец примечания.

      Примечание 2016 года.

      Умер Паша Белицкий. Какие уж теперь приветы?

      Конец примечания.

      По трамвайным рельсам

      К 65-летию В. Ер

      Метро «Новослободская». Лучше «Менделеевская». Дальше – по Новослободской улице, от центра. Потом до пересечения с трамвайными путями и направо. Ну, и как положено, как в песне у Яны Дягилевой: По трамвайным рельсам. До площади Борьбы. А там – трамвайная развилка, маленький скверик. Скверик, как закуток. И две небольшие скульптуры. Одна – Веничке Ерофееву (персонажу поэмы Венедикта Ерофеева «Москва – Петушки»), вторая – той, к кому он, персонаж, ехал из Москвы в Петушки. Девушке с косой от затылка до попы, девушке, которая не девушка, а баллада ля-бемоль мажор и волхвование…

      Завтра исполняется 65 лет со дня рождения писателя Венедикта Ерофеева. Юбилей. Завтра многие газеты о нем напишут. Того, что творилось пять лет назад, не будет, конечно. Не будет телемарафона (хотя одну передачку по «Культуре» обещают), не будет символического поезда от Москвы до Петушков и символической же установки памятников – Ему и Ей. Веничке на Курском вокзале, балладе ля-бемоль мажор – в Петушках. В 1998 году юбилей Венедикта Ерофеева чуть было не перекрыл юбилей Высоцкого – по размаху, по купечеству.

      Дефолт спас. Пир во время валютной чумы получился. Поэтому на многое, самое пошлое, денег не хватило. Весь московский бомонд отправился тогда в Петушки, на спецпоезде, с телекамерами. Или на телевидение: передача шла чуть ли не круглые сутки.

      Мы поехали на кладбище. На Новокунцевское. А не на Новокузнецкое, где, как из книги в книги повторяет любимый и уважаемый мной Владимир Бондаренко, якобы похоронен Ерофеев. Повторяет, а потом извиняется: опять, дескать, из-за нехватки времени или других каких технических мощностей, не исправил, но уж в следующем издании… Я терпеливо жду. Потому что все и должно так быть – медленно и неправильно. Чтобы не загордился человек.

      Так вот мы поехали тогда на кладбище, встретили там подлинных «ерофеевцев», очень хороших людей. Как известных, вроде Натальи Шмельковой (см., в частности, ее книжку «Последний дневник Венедикта Ерофеева»), так и не очень. Но очень и очень хороших. С простой закуской, недорогой водкой, добрыми разговорами. А не исключительным, необоримым и всепоглощающим желанием влезть в телевизор. Слава любой ценой – так я называю подобные штуки. И очень не люблю.

      А люблю тихий московский сквер, где в минувшее воскресенье не было почти никого. Несколько фотографов (тоже, по-моему, из газет), молодая печальная женщина, сидевшая СКАЧАТЬ