Проклятый род. Часть 2. За веру и отечество. Виталий Шипаков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ об алмазе этом ничего не знал, – возразил Иван и, сунув перстень в ладонь смущенного Гусицкого, добавил: – Мне его сам Шуйский жаловал. Только что-то не лежит душа награду эту на палец одевать, перед друзьями красоваться, а тебе он очень пригодится – отца от нищеты избавишь.

      Напоминание об отце сломило Яна, он покорно положил Иванов дар в карман.

      – Ладно, будь по-твоему. А теперь езжай, казак. Удачи не желаю, ее тебе и так хватает, коль в таком сражении уцелел, а вот счастья пожелать хочу. У тебя, похоже, как и у меня, дружба с ним не очень клеится.

      На том они и расстались.

2

      Следуя разумному совету Яна, Иван отъехал на пару верст от места взрыва и остановился. Позади был вражий стан, а впереди – бескрайнее зеленое поле, где-то там, вдали, смыкающееся с голубым, почти безоблачным небом, на котором обрели теперь вечное пристанище сгинувшие в бою казачьи души. День внезапно разгулялся. Ярко светило солнце, звонко пели, радуясь ему, птицы. Княжич спешился и сел прямо на траву. Верный Лебедь, поджав ноги, словно пес, прилег рядом с хозяином.

      «А ведь Сашка не увидит больше солнца, не услышит птиц, не глотнет он вольного степного ветра», – подумал Иван. Сердце есаула заныло от тоски, а на глаза навернулись слезы. Раньше плакать удалому казаку еще не доводилось. Разве что в далеком детстве, когда сидел в пыли дорожной над растерзанным телом матери. Уткнувшись лицом в пушистую гриву, Ванька обнял Лебедя и сказал, обращаясь к нему, как к человеку:

      – Может, Сашка с мамой встретится, поклонится ей от меня.

      Конь-умница лишь тяжело всхрапнул в ответ как бы в знак согласия. Так, прижавшись к единственному близкому живому существу – до Герасима с Кольцо было далеко, до Ярославца с мамой высоко, и уснул измученный тоской да раной Княжич. Во сне свернувшийся калачиком, белокурый, пухлогубый Ванька вовсе не был похож на пролившего реки вражьей крови есаула, а скорее, походил на заблудившегося в поле маленького мальчика.

      Проснулся Княжич лишь под вечер, когда багровокрасное солнце почти скатилось с небосклона. Душевное томление, было отступившее во сне, тотчас же вернулось. С тревогою взглянув по сторонам, он увидел возле самой морды Лебедя гадюку. Змеюка устрашающе зашипела, но ужалить не посмела и, мелькнув погано-черной спиной, уползла.

      В сером цвете надвигающихся сумерек мир земной представился Ивану уже не столь прекрасным. Солнце было не золотым, а как кровь, багряным, и в траве не щебетали птицы, а ползали гады. Видимо, от этого в голову ему пришла недобрая, почти богопротивная мысль: «Может, не скорбеть, радоваться за убитых надобно. Ведь и от меня когда-нибудь удача отвернется, что тогда? Одно останется – мертвым позавидовать, им уже не страшно и не больно, они уже перешагнули за грань земного бытия».

      Отогнав негожие помыслы, есаул поднялся на ноги, осмотрел оружие. Все было на месте: сабля в ножнах, пистолеты за поясом, кинжал в сапоге. Соколом взлететь в седло опять не получилось, голова кружиться перестала, но шибко уж болело простреленное плечо. Кое-как вскарабкавшись на своего любимца, СКАЧАТЬ