Три возраста Окини-сан. Валентин Пикуль

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ вариант обстановки, что скоро эта уютная Иноса останется далеко за кормою… Наберитесь мужества покончить со своими делами на берегу, чтобы за нашим клипером потом никаких хвостов не тащилось. Ежели у кого неоплаченные счета в японских ресторанах, расплатитесь заранее. Есть ли у нас белье в стирке на берегу?

      – Есть, и очень много, – ответил Чайковский.

      – Поторопите прачек, чтобы стирали быстрее…

      После таких разговоров Коковцев спешил на свидание с Окини-сан, и женщина, внешне ненавязчивая в любви, чутко откликалась на каждую его ласку. Эти незабываемые ночи Иносы, пронизанные шумами теплых ливней, казалось, пропитались словами любви, всегда ненасытной в молодости. Не было случая, чтобы японка не проводила Коковцева до корабельного трапа, а вернувшись с клипера, мичман всегда заставал ее ожидающей встречи. Иногда казалось, что Окини-сан живет исключительно ради любви к нему.

      – Я не знаю, как это тебе удается, – сказал однажды Коковцев, – но ты, сама того не замечая, сделала все-все, чтобы я уже не мог обходиться без тебя. Это правда!

      Она молча взяла его руки и окунула в них свое прекрасное лицо. А когда освободила ладони, оно было мокрым от слез.

      – Я люблю, голубчик, – сказала она…

      В одну из летних ночей, когда мичман ночевал на клипере, его сорвала с койки резкая качка. Коковцев выбрался из каюты, под ногами кружило холодную пену открытого моря. «Наездник», постукивая машиной, нес на себе даже триселя над брамселями, отчего его мачты потрескивали от напряжения.

      На мостике ходовую вахту «заступил» Атрыганьев.

      – Что стряслось, Геннадий Петрович? Или… война?

      Атрыганьев дернул шнур звонка в кают-компанию.

      – Пока нет! Просто «дядька Степан», чтобы запутать англичан, перетасовывает эскадру, будто карты в колоде. Игра идет крупная: «Пластун» ушел к Дажелету, «Стрелок» помчался в Чифу, крейсера «Азия» и «Европа» в Иокогаму, а мы… Мы, кажется, во Владивосток, чтобы сменить там «Джигита».

      На мостик в белом фартуке взбежал вестовой:

      – Звонили, вашбродь? Что прикажете?

      – «Адвоката» мне. Покрепче! С ромом.

      – Есть! Я мигом, вашбродь…

      Сочный ветер путал мокрые фалы в руках сигнальщиков. Снова начиналась походная жизнь, в которой, согласно моряцкой поговорке, вольготно живется одним попам, котам и докторам (остальные расписаны по вахтам, загружены работами).

      Коковцев придержал на трапе Чайковского:

      – Когда же будем во Владивостоке?

      – При таком-то ветре… скоро придем.

      – А когда вернемся в Нагасаки?

      – Отвыкайте задавать наивные вопросы…

      Иноса разом и безнадежно отодвинулась за горизонт, меркнущий в отдалении, а море, казалось, без следа растворяло в себе Окини-сан, застывшую в молчаливом ожидании. Снова возникли привычные картины суровой жизни: возле СКАЧАТЬ