мой страх превращения в того, уже много лишенного рассудка человека, по внешним чертам лица которого прямо видишь отталкивающее звероподобие, жуткое существо, забитое и отдрессированного местным персоналом. И вот в первый раз, когда я попал в больницу, а забегая вперед скажу, что попадал я много раз, и, надо сказать, очень подолгу лежал так, что полжизни и пролежал, так вот, первый раз было еще ничего, меня, по крайней мере, никто не обижал, и относились окружающие с достаточным уважением. Но жизнь проходила в тисках раздражения, боли и отчаяния, надо сказать, маниакальная энергия совершенно не гарантирует полного комфорта, но вместе с тем я не успокаивался и был пьян и весел. И еще, что все же приятно, – умные люди. Да, здесь можно встретить их, одаренных, талантливых, очень интересных, таких высококультурных, каких в жизни, пусть еще очень короткой, я не встречал и уж тем более не общался. Меня переполнял восторг в общении с ними, литераторы, переводчики, имеющие не одно высшее образование, мудрые, обаятельные, пусть даже пьяные своей болезнью индивиды восхищали меня. Сам я мог быть для них сочувствующим добрым умненьким мальчишкой, которого они вскоре полюбили и на равных начали воспринимать. Помимо обаяния, эрудиции и даже шарма были у этих людей и сильно отягощающие их жизнь мучения. А мучения психоза в некоторых стадиях огромны. Я тогда и не догадывался о том, что мне через некоторое время придется испытывать боль, с которой ужиться, поверьте, никто не в состоянии, ее можно лишь ненавистно терпеть, приходя к тяжелым умопомрачениям. Эти умопомрачения случались с этими людьми, и я никак не мог понять всех этих кошмаров, но мне очень хотелось хоть как-то поддержать их в трудные минуты. Я был сбит с толку порывами жестокой болезни внутри тех, кто только недавно был в праздном настроении. Но люди здесь разные. Есть наркоманы, из них ничего ребята попадаются, но это редкость, в основном все подлые и совершенно безнравственные. Я впервые и увидел-то наркоманов именно здесь, их было мало тогда. Один из этих ребят был очень внимателен ко мне и даже находил чем во мне восхититься, в наших с ним задушевных беседах. У меня «фишка» была: думал, что способен к парапсихологии.
Литератор и переводчик написали мне стишок: «Мэтр Сергей Михайлович Васильев, славьте Петербург и всю страну, парапсихологию осилив, на Васильевском на острову». Звучит, не так ли? Я был горд. Только один негодяй испортил мне праздник пьяной психозом жизни, который совершенно не покидал меня и в стенах дома скорби. Этот манипулятор познакомился, вошел в доверие, а когда я выписался, позвонил мне домой, пообещал видеокассеты, не принес, деньги взял, под предлогом что все же принесет, и смылся. Я подозревал гадость, еще сказал ему, что деньги эти важны для меня, чтобы больше ему в дальнейшем «икалось», уже совершенно понимая, что меня разводят, все же подарил десятку ломающемуся бедняге. Лохотронщики только начали появляться, и я
СКАЧАТЬ
