Из бутика с любовью. Ольга Хмельницкая

Чтение книги онлайн.

      Евгения Витальевна выгружала покупки и чувствовала себя очень одинокой. На работе за ней никто не ухаживал. Старые, проверенные коллеги полагали, что такой строгой и правильной даме, действующей по схеме «лучше перебдеть», все личное чуждо. Налоговая инспекция была для нее вполне подходящим местом, но и там у нее было прозвище Сухарик.

      – Ну как там наш Сухарик сегодня? Ванильный? В хорошем настроении? Или изображает кирпич? – по утрам спрашивали друг у друга подчиненные.

      Некоторые особенно талантливые умудрялись определять степень раздражительности Евгении Витальевны по стуку каблуков в коридоре. Тогда они либо улыбались, либо втягивали голову в плечи и имитировали бешеный трудовой порыв.

      Евгения Витальевна выгрузила покупки, раскладывая все вновь приобретенные вещи в заранее определенные места, когда в дверь позвонили.

      Это был сюрприз.

      А сюрпризов Евгения Витальевна не любила, ни плохих, ни хороших. Она открыла дверь и обвела взглядом группу людей, стоящих на пороге. Майор, два лейтенанта, женщина, вместе с ней посетившая семинар по инвестированию, и невысокий мужчина, видимо, ее муж.

      Мужчина ей понравился, наверное, потому, что чем-то неуловимо напоминал ей ее собственно лицо, особенно по утрам.

      – Добрый вечер, – вежливо произнесла Евгения Витальевна, – чем обязана?

      – Киру убили, – сказала Марина, – мы обнаружили ее тело на парковке. В тележке. И хотим спросить, где вы были в пятницу с восьми до десяти вечера.

      На лице Евгении Витальевны не отразилось никаких эмоций. Она вспоминала.

      «Очаровательный какой робот», – подумал майор, впервые в жизненной истории Евгении Витальевны увязав слова «робот» и «очаровательный».

      – Заходите, – изрекла хозяйка квартиры, отступая назад. – Это надо обсудить.

      В голове у Евгении Витальевны тут же появилась идея длинной многоходовки, напрямую связанной с личностью Петра Петровича Иванова.

      Марина, Дима и Валерианов вступили в жилище, в котором царили идеальная чистота и спартанский порядок.