Святая Русь. Подлинная история старообрядчества. Дмитрий Урушев

Чтение книги онлайн.

      После истязаний страдалиц развезли обратно по тюрьмам.

      Вскоре Феодору с Печерского подворья перевели в Новодевичий монастырь, а оттуда в Хамовническую слободу. Старшая сестра Алексея Михайловича, царевна Ирина, вступилась за боярыню:

      – Почто, брат, дурно поступаешь и вдову бедную помыкаешь с места на место? Нехорошо, брат. Попомни службу тебе Бориса и Глеба Морозовых!

      От таких слов «тишайший» государь пришел в ярость и закричал не своим голосом:

      – Добро, сестрица, добро. Коли ты нянчишься с нею, тотчас готово у меня ей место!

      В тот же день Феодору увезли из Москвы в городок Боровск, «в жесткое заточение» в остроге. Вскоре туда же перевели Урусову и Марию Данилову.

      Первоначально узницы жили в относительной свободе. Несшие охрану стрелецкие сотники Александр Медведский и Иван Чичагов были «задобрены» Иоакинфом Даниловым. Сотники разрешали проносить к узницам съестное, держать в тюрьме сменную одежду, книги и иконы.

      Но неожиданно все изменилось, когда из Москвы для следствия приехал подьячий Павел Бессонов. Жалкое имущество заключенных он приказал отобрать, а сотников отдал под суд «за воровство и за неосторожность, что они на караулех стояли оплошно»[89].

      Морозову с Урусовой перевели в страшную темницу – пятисаженную земляную яму. А Марию Данилову посадили в тюрьму к уголовникам. Царь повелел не давать сестрам ни пищи, ни питья, а ослушников этого приказа повелел казнить «главною казнью».

      В темной яме началось медленное угасание двух женщин, слабых телом, но сильных духом. Мучениц изнуряли не только голод и жажда, но и зловоние, и грязь, и холод, и бесчисленное множество вшей.

      Первой умерла младшая сестра Евдокия. В предсмертный час она звала Феодору:

      – Госпожа, мать и сестра! Я изнемогла и чую, что приблизилась к смерти, отпусти меня к Владыке моему! Молю тебя, госпожа, по закону христианскому отпой мне отходную. Что помнишь, то и говори, а что я вспомню, то сама проговорю.

      И так в темноте они молились отходную, мученица мученицу отпевала в темнице и узница над узницей проливала слезы. А утром 11 сентября 1675 года бездыханное тело княгини Урусовой подняли из ямы, обвили рогожей и похоронили на дворе острога. Инокиня Феодора осталась одна.

      Однажды, совсем изнемогши от голода и жажды, она подозвала стрельца, сторожившего тюрьму, и попросила со слезами:

      – Раб Христов! Есть ли у тебя отец и мать в живых или преставились? Если живы – помолимся о них и о тебе, а если умерли – помянем их. Умилосердись, раб Христов! Зело изнемогла я от голода и хочу есть. Помилуй меня, дай калачика.

      – Нет, госпожа, боюсь!

      – Ну, хлебца.

      – Не смею!

      – Ну, немножко сухариков.

      – Не смею!

      – Если не смеешь, то принеси хоть яблочко СКАЧАТЬ