Сборник фантастических рассказов. Дмитрий Владимирович Анашкин

Чтение книги онлайн.

      Двухмерный мир жил и существовал не хуже трехмерного. Точки сдвигались, вибрировали, какие-то тире быстро пробегали по горизонту. «Наверное, снег идет», – догадался Степан; они с Олесей представляли собой отрезки, только разной толщины и длины. Еще одно отличие – это заметил Степан уже во время ходьбы – заключалось в том, что у Олеси самый конец ее отрезка во время движения чуть загибался. «Разговаривает», – догадался Степан и тоже в ответ чуть согнул свой конец отрезка. Получилось, видимо, невпопад, отчего Олеся некоторое время двигалась вперед совершенно прямая. Потом она начала понемногу загибаться снова, и Степан, теперь уже предпочел молчать. Поскольку он не слышал ни того, что говорит Олеся, ни себя самого, то сильно опасался конфуза.

      Так они шли некоторое время и, вдруг, Степан почувствовал – да, это было какое-то неожиданное озарение, пришедшее из самых глубин его подсознания – что он должен, обязательно должен сейчас выступить! Он снял с себя куртку – в отсутствии длины она оказалась просто маленькой серой точкой на его плече и, отодвинув замолчавшую Олесю, взошел на трибуну.

      – Товарищи! – заговорил он голосом Владимира Ильича (фамилии у него здесь, из-за отсутствия третьего измерения, не было), – я приветствую вас на Втором съезде народных депутатов!!! – Зал грохнул овациями. Олеся, стоявшая рядом с ним на трибуне, только одной ступенькой ниже, восторженно зааплодировала. Выглядела она, как Надежда Константиновна – черная линия на ярко-малиновом фоне, подсвеченном двумя галогеновыми прожекторами. Прожекторы были китайского производства, в каждом имелось по тусклой полукиловаттной лампе, что для такого зала явно недостаточно, но люди были рады и этому – предыдущий съезд проходил в полной темноте. Прожекторы прикрутили к трибуне большими черными шурупами с прямоугольными прорезями. В мире трехмерном прорези оказались бы крестообразными.

      Держа речь, Степан потихоньку осматривал притихший зал. Взгляд его задержался на двух зигзагообразных пунктирах.

      «Смотри-ка, оба здесь-с: и Каменев и Зиновьев собственной персоной, в первых рядах… И этот тоже, к речи готовится, бумажки мнет; ну он-то меня поддержит – преданный грузин. Хоть и грубоват иногда».

      Закончив речь, под бурные овации Степан слез с трибуны, и они с Олесей пошли дальше. Та снова начала о чем-то рассказывать, и все пошло своим чередом. Постепенно приближались к Степиному дому.

      На самом подходе прояснилась СКАЧАТЬ