Смерть меня подождет. Григорий Федосеев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ 1931 году мы работали на юге Азербайджана. Я возвращался из Тбилиси в Мильскую степь, в свою экспедицию. На станции Евлах меня поджидал кучер Беюкши на пароконной подводе. Но в этот день уехать не удалось: где-то на железной дороге задержался наш багаж.

      Солнце палило немилосердно. Нигде нельзя было найти прохлады.

      – Надо пить чай! – советовал Беюкши. – От горячего чая бывает прохладно.

      – А если я не привык к чаю?

      – Тогда поедем ночевать за станцию, в степь, – предложил он.

      Пара изнуренных жарою лошадей протащила бричку по ухабам привокзального поселка, свернула влево и остановилась у арыка. Мы поставили палатку на берегу. Беюкши ушел в поселок ночевать к своим родственникам, а я расположился в палатке.

      Не помню, как долго продолжался сон, но пробудился я внезапно, встревоженный каким-то необъяснимым предчувствием, а возможно, лунным светом, проникшим в палатку.

      «Не Беюкши ли пришел?» – промелькнуло в голове. Я приподнялся и тотчас же отшатнулся от подушки: к изголовью постели бесшумно спускалось лезвие бритвы, разделяя на две части глухую стенку палатки. Пока я соображал, что предпринять, в образовавшееся отверстие просунулась голова, затем рука, и в ее сжатых пальцах блеснула финка. Возле меня, кроме чернильницы, ничего не было, и я, не задумываясь, выплеснул ее содержимое в лицо бродяги.

      – Зануда, еще и плюется! – бросил тот, отскакивая от палатки.

      Через минуту в тиши лунной ночи смолкли торопливые шаги.

      Уснуть я больше уже не мог. Малейший шорох заставлял настораживаться: то слышались шаги, то топот. В действительности же возле палатки никто больше не появлялся.

      Утром мы получили багаж, позавтракали в чайхане и тронулись в далекий путь. Лошади легко бежали по пыльному шоссе. Над равниной возвышались однообразные холмы. Кругом низкорослый ковыль, местами щебень. И только там, куда арыки приносят свою драгоценную влагу, виднелись полоски яркой зелени.

      Проехав километров пять по шоссе, мы неожиданно увидели возле кювета группу беспризорников.

      – Стой! – крикнул я кучеру и спрыгнул с брички. – Ты резал палатку? – спросил я одного из них.

      Беспризорники вскочили и скучились на краю дороги, словно сросшиеся дубки. Подбежал Беюкши.

      – Где морду вымазал в чернилах, говори? – крикнул он, и в воздухе взметнулся кнут.

      – Не смей! Убью! – заорал старший из ребят, поднимая над головой Беюкши костыль.

      Кнут, описав в воздухе дугу, повис на поднятом кнутовище. Беспризорник стоял на одной ноге, удерживая другую, больную, почти на весу. Он выпрямился, повернулся лицом ко мне и уже с пренебрежительным спокойствием добавил:

      – Я резал, а лезть должен был он, Хлюст, но трогать его не смей, слышишь? – И он гневно сверкнул глазами.

      – Что, выкусил? – прохрипел Хлюст, выглядывая из-за спины защитника и ехидно улыбаясь.

      Лицо у него было маленькое, подвижное, нос тонкий, длинный, бекасиный, СКАЧАТЬ