Трое в доме, не считая собаки (сборник). Галина Щербакова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ жила совсем иначе. Иначе на клеточном уровне. Как будто не из соков матери дочка, а ребенок из пробирки. Поэтому у них реакция отторжения. Хорошо, что Александра Петровна владеет эмоциями, а то бы…

      Ленка с мужем обожали турпоходы, причем чем дождливей погода, тем лучше им было, и коллекционировали заварные чайники. Для походов у них был набор разнообразной брезентухи и резины на тело и на ноги, а для чайников всякие протирочные фланелевые тряпочки и набор передников под цвет чайников. Уже от одного этого у Александры Петровны начинался горловой спазм. Детей они не хотели и говорили откровенно, что они их не-на-ви-дят. Они бесконечно лизались по этому поводу, что так удачно нашли друг друга. «А женился бы ты на Верке, у тебя было бы уже трое и был бы ты по уши…» Это дочь мужу. «А клюнула бы ты на Егора, он бы тебе всандалил двойню». Это муж. И кончиком языка друг друга, как собачки: «Сладенький!», «горяченькая!» Матери каково это видеть? Замирают, сплетаясь руками-ногами, причмокивая, прихлюпывая, посапывая, постанывая.

      – Вы забываетесь! – кричит она им.

      – А мы что? – бормочет Ленка. – Мы же балуемся! И в своем дому, между прочим.

      Вот это – «в своем дому» – действовало на Александру Петровну странным образом. Хотелось заплакать, что – вот, дочь, в своем дому и граница на замке. И одновременно – какова раздвоенность человеческой натуры! – была прямо-таки животная радость, что – от-де-ле-на. Что пришла-ушла, а сколько трагедий от того, что уйти некуда. Не счесть, как алмазов в каменных пещерах.

      Что касается Ленкиной памяти о том, что отец бузил из-за изголовья… В конце концов, ради этого пришла.

      – А он бузил? – удивленно спросила Ленка. – Это меня – меня! – выводило из себя ваше ложе. Надо же было придумать – поставить кровать под люстрой. Извращение какое-то.

      – Ты хотя бы помнишь нашу кубатуру? – обиделась Александра Петровна. – Это тебе тогда досталась большая комната.

      – Но кровати под люстрой! Фу-у-у.

      Странно, что именно так все видела дочь. Получалось, что то, как она, Александра Петровна, придумала и как ей нравилось, было противно и покойному мужу, и дочери, но ей настолько нравилось, что на мужа она вообще наплевала, а дочь просто не заметила. Вот она, оказывается, какая есть. Такая разве не отравит?

      А единственная дочь Елена стоит рядом и все подливает, подливает масла в топочку. Смехом, конечно.

      – В тюрьме, говорят, такие пытки самые страшные – свет лампочки в глаз. Это была казнь, мамуля?

      – А я? Я где спала? Не под той ли люстрой?

      – Чего не стерпишь, чтоб другому насолить.

      Александра Петровна так зарыдала, что дочь испугалась:

      – Господи, мамуля, да я же треплюсь. Да вы же с папой были такая пара.

      – Какая? – спросила Александра Петровна. – Скажи, какая? Это важно, мне это очень важно.

      – Ну, слушай, – Ленка приготовилась говорить долго, СКАЧАТЬ