Главная тайна горлана-главаря. Ушедший сам. Эдуард Филатьев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ чем та, что была заложена Маяковским в пьесы «Клоп» и «Баня».

      Сразу вспоминаются слова Петра Незнамова, который сказал про Маяковского:

      «Он и С.Кирсанова ставил на ноги. Как он был внимателен к его росту! А к росту других? А как он был по-настоящему рад, когда впервые услышал, что рота красноармейцев шла и пела "Будённую" Асеева. Он был рад вдвойне и за Асеева, и за расширение словесной базы поэзии».

      Теперь его питомцы высказали своё отношение к нему.

      Николай Асеев:

      «Главное, что мы не представляли, как горько у него было на душе. Ведь он никогда не жаловался на свои "беды и обиды"».

      Вряд ли Владимир Владимирович успел заглянуть в «Комсомолку» до своего выступления в прениях – иначе он наверняка ответил бы на этот поэтический выпад, на этот мощный безжалостный удар, изложенный в его же стиле – лесенкой.

      Своим вступлением в РАПП Маяковский ошарашил не только своих бывших соратников-рефовцев. Его бывшие оппоненты (рапповцы) были ошеломлены не меньше. Бенгт Янгфельдт даже пишет, что в их рядах воцарились «переполох и растерянность». Один из лидеров РАППа, писатель Юрий Либединский, впоследствии писал, что они очень боялись «драчливого» характера Маяковского, но им льстило, что к ним присоединился такой выдающийся поэт.

      Видимо, из-за этой растерянности руководства пролетарской ассоциации ничего торжественного в процессе приёма новых членов не было.

      Александр Михайлов:

      «Процедура приёма была скучной и унизительной для поэта. Он прочитал "Во весь голос", прочитал без вдохновения, без подъёма. Рапповские наставники давали советы, как надо жить и о чём писать».

      Вероника Полонская:

      «Я много раз просила его не нервничать, успокоиться, быть благоразумным.

      На это Владимир Владимирович ответил в поэме:

      Надеюсь, верую, вовеки не придёт

      ко мне позорное благоразумие».

      Илья Сельвинский впоследствии любил цитировать Давида Бурлюка, повторяя написанные им в Нью-Йорке сторки:

      «Острейший Илья Сельвинский, сотрясая по-австралийски дерево, на котором сидит Маяковский, говорит: "Крах футуристов не случаен"».

      А Всеволод Мейерхольд в этот момент уже вплотную занялся постановкой «Бани». Актриса Мария Суханова вспоминала:

      «Шёл январь-февраль 1930 года. Мы репетировали "Баню" за столом с Мейерхольдом и Маяковским…

      Был он в те дни светлый и радостный. Каждый день приходил в свежей сорочке и всё новые галстуки повязывал. Как-то мы вздумали пошутить по этому поводу: стали перешёптываться, подсмеиваться, косясь на галстук. Маяковский не выдержал:

      – Ну, чего вы ржёте?

      Кто-то робко сказал:

      – Да вот галстук опять новый!

      – Мало ли что – захотелось! – ответил он и сам густо покраснел.

      Мы захохотали».

      Как видим, Маяковский оставался всё тем же Маяковским, хотя начавшийся февраль добавил к делам, связанным с юбилейной выставкой и вступлением в РАПП, ещё одно не менее важное и ответственное СКАЧАТЬ