Повесть о днях моей жизни. Иван Вольнов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и «Параша-Сибирячка».

      – Спасибо скажешь и царю, – рассуждал Калебан, размахивая «Графом Монте-Кристо», завернутым в тряпицу. – Заботится о черни: книжки вот прислал, чтоб зимой не скуплю было, то, другое, пятое… Господа, паршивцы, его одолели, – повторяет он любимую мужицкую жалобу, – а то бы он не так показал себя.

      Обе книжки я прочитал в один присест – за вечер и ночь.

      Несколько раз мать поднималась с постели и насильно тушила лампу, хлопая меня по голове, отец грозил выбросить в лохань «дурацкие побасенки», потому что керосин теперь – четыре копейки фунтик, но я, переждав, когда они засыпали, снова зажигал огонь и читал.

      Утром слипались глаза от бессонницы. Ползая по распаханным грядам и подбирая картофель, я несколько раз чуть не уснул, за что отец кричал на меня и называл нехорошими словами, а в душе у меня то вставала светлая чужая и далекая земля и в ней дерзкий человек, затеявший борьбу с небом, то грустные, тоскующие песни, так складно сложенные, такие звучные, простые и понятные.

      Дотянув кое-как до обеда, я убежал с книгою стихов в амбар и снова перечитывал их, а вечером, при огне, сам написал стихотворение, озаглавив его:

      Наша жизнь

      Близко речки стоят хаты –

      Не убоги, не богаты:

      То без крыш, то без двора,

      Кругом нету ни кола,

      На стенах везде заплаты.

      Наш народ все неуклюжий

      И подраться любит дюже;

      Он прозванье всем дает,

      В праздник песенки поет.

      Начиная с крайнего двора, я перечислял всех осташковцев – какие они есть:

      Дядя Тихон – киловатый,

      А Митроха – жиловатый.

      Есть Ориша, толстый пупок.

      Есть и староста сельской –

      Кожелуп, дурак надутый,

      Он жену взял из Панской…

      И так – до другого конца всех подряд. Закапчивалось мое писание так:

      Каждый день здесь ссоры, драки,

      Каждый день здесь визг и плач.

      Вот поеду с отцом в город –

      Там куплю я им калач:

      Может, бог даст, перестанут

      И немножко отдохнут,

      Драться-биться позабудут,

      Покамест калач-то жрут…

      Ребята, выслушав на следующий день мою песню, пришли в восхищение.

      – Вот это важно, – сказали они, – только знаешь что? Матерщинной ее надо подперчить – слов пятнадцать!.. Тогда, понимаешь, – скус другой, петь будет можно…

      – А если так, без матерщины? – попробовал защищаться я, – Ее и так бы можно спеть.

      – Ну, брат, не та материя! – засмеялись товарищи. – Про всех бы, знаешь! Подошел к окну и выкладывай что надо, а матюком – на смазку, чтоб не отлипло!.. Как там у тебя про старосту?

      Я прочитал.

      – Ну вот! А тут бы – обложить его, ан смеху-то и больше б.

      После ужина я присочинил, что советовали товарищи, и, кроме того, выдумал припев:

      Гей, куриный бог – Барбос,

      Колышек-вояка.

      Киловатый, СКАЧАТЬ