Повесть о днях моей жизни. Иван Вольнов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на коленях, отец часто и невнятно что-то говорит, царапая пальцами грудь; Мотя, бледная, с красными пятнами по лицу, трясется и хрустит пальцами; мать трясется и плачет, а отец по-собачьи смотрит в глаза уряднику и становому. Я в толпе ребятишек.

      – Отец-то твой никак заплакал, – шепчет мне Немченок.

      Мне стыдно за него, я возражаю.

      – Это ему ветром в глаза дует, – говорю я горячо. – Он у нас, ты сам знаешь, какой: молотком слезы не вышибешь!.. Не может он плакать…

      Но Мишка ладит:

      – Плачет, вот те крест! Гляди-ка: за нос все хватается!

      Тогда я сам сквозь слезы говорю:

      – Погоди, и твой заплачет, как черед дойдет… осталось три двора…

      – Мы с утра отплакались все разом, – говорит Немченок. – Отец нас матом, а мы – в голос… Отец говорит: «Надо давиться», – а мать говорит: – «Добрые люди скотинку прячут, где получше, а не давятся…» Отец корову и жеребенка свел в овраг, а большую свинью, говорит, девать некуда и заревел: «Черти, говорит, сожрут ее, а не мы», – а мать говорит: «Бог милостив, Лексеич…»

      Наклонившись к уху, Мишка шепчет:

      – Отец свинью-то все-таки зарезал… Не паливши, понимаешь, в омет ее… На куски да в омет… Идем, я покажу…

      Начальники пошли обыскивать наш двор, а мы с Немченком – за сарай, в ометы.

      – Сюда, сюда! В среднем! – кричал Мишка. – С того краю!

      Увязая по живот в снегу, он бормотал:

      – Сейчас я покажу тебе, где наша поросятина лежит, сейчас ты, друг, узнаешь.

      Но, завернув за угол, Мишка завыл:

      – Глянь-ко-ся-а!

      Четыре здоровенных собаки, раскопав дыру в соломе, жрали мясо. На снегу алели пятна крови, в стороне крутились белопегий поджарый щенок и три вороны, из соломы торчала обглоданная кость.

      – Тятя-а! – взвизгнул Мишка, постояв с минуту. – Тятя!

      Несясь вихрем по деревне, так что только развевались из-под шапки льняные волосы, Немченок что есть силы голосил:

      – Собаки, тятя!.. Свинью, тятя!.. Только косточки, тятя!..

      Стоявшие у крыльца мужики в недоумении обернулись, а отец Немченка тут же, на снегу, присел.

      – Что ты, оглашенный! – цыкнул староста, хватая метлу.

      – Собаки… съели! – выпалил Немченок, растопырив руки.

      – Э-э-е… что ты мелешь? – едва сумел промолвить отец Мишкин. – Что ты, бог с тобой?.. Окстись!..

      – Ветчину сожрали! – кричал Мишка. – Говорила мать: прячь подальше, – не послушался, – и он заплакал, сморщив по-старушечьи лицо.

      – Головушка ты моя горькая! – схватился за волосы Мишкин отец: по бледным щекам его покатились слезы.

      Трясясь, я неожиданно для самого себя завыл, глядя на отца:

      – И нашу Пеструху собаки съедят!.. Беги скорей в сарай!..

      Начальник круто обернулся.

      – Что ты, мальчуган, сказал? – спросил он у Немченка.

      Тот вылупил глаза, раскрыв рот, и поперхнулся. Начальник обратился ко мне:

      – Что случилось? СКАЧАТЬ