Проблемы западноевропейской морской торговли XIII – XV века в освещении российской медиевистики. А. А. Сокин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ между элементами коренным и пришлым… Бок о бок, тихо и мирно, насколько это возможно в Средние века, жили здесь славяне и немцы. Судить предвзято об их взаимоотношениях, говорить о немецкой стихийной колонизации, все сметавшей пред собой, вследствие численности или культурного превосходства можно лишь, отрекаясь от следования первоисточникам»[65]. Однако, эта монография скорее раскрывала технику работы историка, его лабораторию, а не сам конкретно-исторический сюжет, о чем неоднократно говорилось в рецензиях на нее[66].

      Не мог не обратиться к вопросам колонизации и христианизации местного населения и Феодор Фортинский. Он предварял свое исследование краткими, но весьма продуманными замечаниями о немецкой колонизации вендского побережья, тем самым реконструируя ту историческую обстановку, в которой возникли и развивались приморские вендские города. Рассуждая о причинах и последствиях немецкой колонизации, автор приходил к выводу о том, что «к концу XII в. вендское побережье можно считать страною с крайне редким славянским населением» и очень привлекательным с экономической и политической точки зрения местом для немецких колонистов[67]. В качестве основных причин заселения и завоевания этого края Ф. Я. Фортинский указывал не только на «естественные богатства» (обилие рыбы, зверей, плодовых деревьев, нетронутых пастбищ и др.), но и на «все выгоды приморского положения, которые очень хорошо понимали князья, устроившие города и рынки при всех лучших портах»[68]. Как справедливо замечал Фортинский, важное значение для колонизации края имели крестовые походы и политика по христианизации населения, которая привела к установлению «верховной власти саксонских герцогов» и выплате им дани[69]. Особую роль в колонизации поморья сыграли немецкие князья. Так, в частности, «мекленбургские и поморские князья в течение всего XIII в. охотно жертвовали церквам и монастырям земли» и предоставляли право заселять их, но делали это, по мнению Ф. Я. Фортинского, из эгоистических соображений с надеждою «на увеличение своих доходов с десятины и суда и на умножение своих боевых сил пришлым населением»[70]. «Что касается до рыцарства, то оно более, чем кто-либо, было заинтересовано в заселении пожалованных ему земель. Для рыцарей доход с крестьян был почти единственным источником существования»[71]. В заселении новых земель было заинтересовано и само податное население, привлекаемое сюда не только широко распространенными слухами о богатстве края, но и желанием избежать гнета прямых и косвенных налогов, а также тирании местных чиновников на старых землях[72]. Таким образом, по мнению Ф. Я. Фортинского, в процессе «колонизации Славии одинаково были заинтересованы князья, рыцари, епископы, монастыри …и сами переселенцы»[73], что значительно ускорило освоение новой территории[74] и изменение ее социально-экономического положения. «Быстрое возрастание количества переселенцев, необходимость давать СКАЧАТЬ