Триптих второй: Любовь. Владимир Кузнецов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ из жизни, позволил времени и миру течь мимо. Чем могли эти месяцы повредить Вороне? На что могли спровоцировать ее?

      В квартире темно и пахнет канализацией. Тусклый, серебристый свет телеэкрана пробивается сквозь сатиновое стекло дверей. Не включая свет, Еж раздевается и идет на кухню. Там, под куцей, подслеповатой подсветкой неуклюже возится с кофеваркой.

      – Тебе нельзя кофе, – голос матери заставляет его болезненно дрогнуть. Мышцы сводит внезапной судорогой, руку с кофеваркой начинает трясти.

      – Немного можно. Врач говорит, главное не злоупотреблять.

      – На ночь? Как ты заснешь? – мать явно не собирается отступать.

      – Крепко, – Еж ставит кофеварку на базу, щелкает включателем. – Я сегодня видел Женю.

      Он смотрит в глаза матери. В них смешиваются растерянность, беспокойство и страх. Она включает верхний свет, подходит ближе, внимательно вглядываясь в лицо Андрея, высматривая хорошо известные ей признаки. Не находит.

      – Сыночка, Жени больше нет, – говорит она ласково. Пульс оглушительно стучит в ушах. В углу под потолком на тонкой, поросшей пылью паутинке черной точкой застыл паучок. Должно быть, давно мертвый.

      – Я видел ее сегодня. На Никитинской площади.

      – Я знаю, тебе сейчас и без того тяжело. Постарайся о ней не думать…

      Щелкает кофеварка. Снаружи, смешиваясь с влажным шуршанием шин и низким урчанием движков, доносится примитивный бит и хриплый ганста-речитатив.

      – Ты можешь просто рассказать все как есть?! – почти выкрикивает Еж. Ему сейчас очень, очень плохо. До судорог, до боли в костях.

      Мама гладит его по плечам, бормочет что-то успокаивающее. Андрей не уверен даже: это он не слышит или она просто мямлит бессмыслицу? Отстранившись, он уходит к себе в спальню. Не раздеваясь, падает на кровать, глядя как темный потолок расчерчивают прямоугольники света от проезжающих внизу машин. Н боится, что мама пойдет за ним, снова начнет дотрагиваться до него, с глухой нежностью шептать, глотая подступающие слезы. Но слышится только щелканье двери в ее спальню и снова начинает бормотать телевизор, уверенно и приподнято. Еж достает смартфон, зажегшийся экран на секунду ослепляет, потом глаза адаптируются. Он заходит на ФБ, потом на ВК, начинает серфить по страницам друзей. Он ищет свежие фото или видео с Женькой, какие-то упоминания о ней в постах. В поиске он очень настойчив. Такого не бывало с ним очень давно – концентрация внимания долгое время была для Ежа процессом скорее внешним, чем внутренним – как бы странно это ни звучало. Теперь, впервые за много месяцев, он сам, без внешних воздействий, отдается одному занятию.

      Проходит больше часа, прежде чем он вычисляет пороговую линию. Двадцать пятое ноября – начиная с этого дня мир вычеркнул Жеку Ворону. Люди перестали упоминать ее в постах, отмечать на фото, заходить на ее страницы, комментить ее фото с хендмейдом, которым она торговала через интернет. Двадцать пять. Какой смысл в этой цифре? Что она значит?

      Еж мотнул СКАЧАТЬ