Бульварный роман. Исповедь алкоголика (сборник). Вячеслав Ладогин

Чтение книги онлайн.

      Собрался всяк и был таков.

      Но где народ без удальцов

      И – бесшабашных храбрецов?..

      Они – поднявши топоры,

      Бегом спускаются с горы;

      Глаза – пылают, как костры.

      И злые лезвия остры!

      И что ж тут видят пред собой

      Отважные безумцы наши!?

      С огромной, как чугун для каши,

      Обледенелой головой

      Ползет младенец: весь – в снегу…

      В крови… И в слизи.

      На бегу

      Они – ругнулись (ближе – краше):

      Меж ног какое-то гнилье,

      А может, сгнившее белье?

      В волынку дует и ползет.

      Один изрек: «Вот ё моё».

      Сказал другой: «От этим в рот…»

      И третий: «Тем и этим в зад!»

      …И … не спеша, пошли назад.

      Будь ты бандюга, будь вор, будь пропойца,

      Пусть ты всю правду, всю честь позабыл,

      Двери могилки тебе не откроются —

      Если ты женщин (своих) не любил!

      Да. Ты хитер был – как зверь кровожадный.

      Да. Прожил жизнь – невиновных губя.

      Рухнет наш мир. Весь. В Тартар. Агромадный. —

      Если они не жалели тебя.

      Если они не любили тебя![17]

      Вон: напугал всю деревню младенец,

      Что был нечисто и странно рожден.

      Вот он – укутан горой полотенец.

      А вот отнесен он в чудеснейший дом.

      Лед с головенки тихохонько сняли

      (Лед за деревней в лесу закопали).

      Сам-то малютка очнулся в тепле.

      Только, вишь, был изуродован шибко

      И улыбался ужасной улыбкой.

      Так что младенчика спрятали в зыбку

      (Чтоб не пугал никого на селе).

      Вот каково Том Лермонта рожденье,

      Дале, слышь, – краше (а счас, брат, прости —

      Что-нибудь больше, чем умное мненье,

      Мне за рассказец, любезный, плати!).