Татьяна Пельтцер. Главная бабушка Советского Союза. Андрей Шляхов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ молодой талантливый актер Леонид Барбэ. Из Петербурга Иван Романович переманил к себе молодую красавицу Евгению Скокан, которая невероятно нравилась публике и, как не без оснований подозревала Танина мать, самому Ивану Романовичу тоже. Иван Романович был человеком жизнерадостным в прямейшем смысле этого слова. Он любил вкусно поесть, хорошо выпить, завести интрижку с красивой женщиной… Женщины охотно дарили его благосклонностью, поскольку Иван Романович был статен, приятен лицом и обхождением, элегантно одевался и мог уболтать-уговорить кого угодно своим хорошо подвешенным языком. С ним было легко и весело.

      Открытие «Театра миниатюр И.Р. Пельтцера» (так было написано на вывеске) состоялось в первый день сезона – 15 августа 1915 года. В программе, как и положено в театре миниатюр, было сразу несколько номеров: оперетта Имре Кальмана «Цыган-премьер» в несколько сокращенном виде, одноактная пьеска итальянского драматурга Роберто Бракко «Дорожное приключение», русские романсы и песенки тбилисских кинто. В зале был аншлаг. Таня, сидевшая с матерью в первом ряду, то и дело ловила на себе удивленные взгляды – что, мол, здесь делает ребенок? Она надела новое синее, почти взрослое платье, уговорила маму причесать ее по-взрослому и старалась сохранять серьезное, взрослое выражение лица. Таня часто оборачивалась назад – не заскучали ли зрители, не уходят ли потихоньку из зала?

      Не заскучали, не ушли, много аплодировали, а певцу Виктору Хенкину, вышедшему на сцену в черном костюме кинто с шарманкой на шее, даже подпевали. Тбилисские песенки в то время были необычайно популярны. У Сарматова их исполняли как есть, а Хенкин по просьбе Ивана Романовича заменял скабрезные слова на созвучные пристойные варианты, отчего песенки выходили еще более смешными.

      Мать смеялась и аплодировала вместе со всеми, но после представления сказала Тане:

      – Ты, милая моя, продолжай играть у Николая Николаевича. Там – настоящее искусство, а у папаши твоего не поймешь что такое.

      – Но ведь весело! – заступилась за горячо обожаемого отца Таня.

      – Но не искусство! – строго повторила мать и вздохнула. – Ах, какая разница, лишь бы прибыль шла…

      Прибыль шла. Одни ходили к Пельтцеру, другие – к Сарматову, и все были довольны. В театральном журнале «Рампа и жизнь», издававшемся в Москве драматургом Леонидом Мунштейном, театрах Пельтцера и Сарматова было написано следующее: «Оба эти театра, расположенные на одной улице и отделенные друг от друга небольшим сквером, хотя и должны были бы конкурировать между собою, – лишены этой возможности абсолютно, так как оба переполнены»[21].

      Работать приходилось много. Давали по два представления в день, некоторые были детскими. Поскольку в театр ходила одна и та же, не очень-то и многочисленная публика, программа жила всего неделю. Утром репетировали, днем давали представление, затем немного отдыхали и снова выходили на сцену. Иван Романович похудел, осунулся (жена его больше винила в том не работу, а обольстительную прелестницу Скокан), но выглядел счастливым. А как же иначе, если дело идет в гору? СКАЧАТЬ