– Он самый! – Сияющий Трофименко протянул руку.
– Слушай, слушай, да как же ты… откуда?! – Свеклушин тряс его кисть.
– Оттуда! Оттуда, Сашок!
– Но, постой, чего же ты… ёпт… чего ж не позвонил? Не заезжал?
– А я только приехал. С вокзала. Вещи в камере хранения.
– Постой… ты в командировку или так?
– Вообще-то просто так, но в сущности – по делу. Меняться хочу.
– Ёпт! Ну, деятель! Потолстел ты… разъелся, что ли?
– У нас разъешься…
– Но ты постой, а как же, а Нина?
– Что – Нина? Нина – все путём. Живём, работаем. Детей растим. Сашке два, Тимке уже восьмой.
– Тимке? Восемь? Ё-моёё! Восемь! Я ж его недавно на руках таскал!
– Теперь не потаскаешь. Пухлый стал. Жиртресина.
– Ну… слушай, Серёга, ну ты погоди, расскажи, как там у вас, как Пал Егорыч, как Сенька?
– Да всё в порядке. Пал Егорыч всё там же. Тянет.
– Главным инженером?
– Ага. Семён запил что-то. Взыскание у него. С женой чуть не разошёлся.
– Ёпт! Чего эт он?
– Сам не знаю. Вроде и не пил никогда особо. Так, как все…
– Дааа… надо же. Талантливый парень такой. Слушай, ну, давай сядем, что ли, чего стоим как мудаки… иди сюда…
Они перешли улицу и сели на лавочку у входа в аллею.
Свеклушин смотрел на Трофименко, качал головой:
– Дааа… надо же. Встретились. Но ты вообще-то гусь тот ещё. Не звонишь, не пишешь…
– Саш, это не от меня зависит. Я ж по полгода в командировках. Мотаюсь как чёрт.
– Все равно. Пару строчек написал бы. «Жив, здоров, привет родителям».
– Да я писал.
– Когда писал-то?
– Да писал… что ты прямо… писал.
– Ну и жопа ты всё-таки! – Свеклушин рассмеялся, хлопнул Трофименко по плечу. – «Писал»!
Трофименко вытащил папиросы:
– Будешь?
– Не. Не хочу.
– Ну, а у тебя как?
Свеклушин вздохнул:
– Всё по-старому. Верка авиационный кончает.
– Заочный?
– Ага. Серёжа в седьмой пошёл.
– Как учится?
– Так себе. Чего-то никак за ум не возьмётся. Побренчать, маг послушать.
– Ясно. Ну а на работе как? Как с Сидоровым?
– Хреново.
– Давит?
– Ага. Я уходить хочу от них. Надоело.
– А куда?
– В техникум. Преподавателем.
– Технологию?
– Ага.
– Ну что ж, тоже интересно. – Трофименко курил, перехватив папироску возле самой головки.
– А главное – рядом. В Черёмушках.
– Ну так сам Бог велит. Уходи, конечно.
СКАЧАТЬ