не знаю. После окончания школы, нас запихнули в ПТУ, я учился на крановщика с стипендией в 100 рублей. Администрация города показала мне полуразрушенный барак на окраине города, мол, это твой дом, что я там родился. После получения диплома в ПТУ, они умудрились меня выписать из общаги и прописать в тот сарай, мол, на мальчик живи и не говори, что администрация не предоставила тебе жильё. Там окна забиты фанерой, в связи с отсутствием стёкол, шифер сломан, в дождь эта крыша не спасает, сгнившая электропроводка, истлевшая старая мебель. Сгори он, я бы даже не расстроился. А сосед алкаш мне достался. Каждый день пьянки. Ну и куда мне нищему податься? На работу без опыта работы не берут. Устроился грузчиком. А жрать то каждый день хочется, да и не по разу. Я приноровился кошельки тырить на вокзале у зазевавшихся приезжих. Вот так стою вечером, очередную жертву высматриваю. Чувствую, что кто-то смотрит мне в спину. Оборачиваюсь, парень стоит, потом ко мне подошёл и говорит: «Тюрьма – это не пансионат. Я там был, ничего хорошего. Лучше проводить время в другом месте. Хочешь есть? Пошли, покормлю.» Сказал и пошёл, а выбор был уже за мной: пойти за ним или убежать, а можно было и дальше стоять, выслеживая жертву. Я понимал, что воровство добром не кончится. И я пошёл за ним. Что я в нём тогда разглядел? Обычный парень, только что сошедший с поезда, тёмные джинсы, того же цвета джинсовая куртка, под ней серая водолазка, дорожная сумка через плечо. Мысль была, а вдруг мент. Зашли в привокзальной кафе. Заказали первое, второе и третье. Он сделал кому-то звоночек. Ели молча. Он меня ни о чём не спрашивал. А потом вошли две. Они были одеты так, как примерно сейчас одет я. Это называется имиджевый прикид. Такой костюм полторы тысячи долларов стоит. Он не мнётся, имеет грязе-водооталкивающее покрытие, в жару в нём не жарко, в холод не мёрзнешь. Один из них подошёл к нам, а второй к девушке на кассу. Достал пачку денег, показал на нас, сколько-то отсчитал, со словами: «Сдачи не надо.» И вдруг я понял, что хочу такую жизнь. Рамазан будто мысли мои прочёл и говорит: «С нами поедешь?» И я сказал: «Да.» Куда, зачем я даже спрашивать не стал. Я почувствовал от него стабильность, уверенность. Мы вышли из кафе и я увидел машину, к которой направились бравые ребята. Не то, чтоб водить такую машину, а просто прокатиться в такой, для меня было несбыточной мечтой. И снова слова Рамазана, спокойные, дающие понять, что оно так и есть: «Автомобиль – это всего лишь средство передвижения, а вот бензин – это роскошь.» – Эльвира улыбнулась и опустила голову, пряча свою улыбку. Антон продолжил свой рассказ, словно этого не заметил. – Я два месяца пытался понять, чем он занимается. Я вслушивался в разговоры людей, собирающихся за этим столом, выполнял любую работу, вплоть «подай – принеси», а потом просто подошёл к Рамазану и спросил на прямую кто он? У меня была истерика. Я ржал минут сорок. Я готов был услышать всё что угодно, но только не это. Утилизатор мусора – скромно, простенько, а главное в его манере не маячить. Вот такая у нас работа, но нужная, согласись? Я никогда не думал,
