Биография Л.Н.Толстого. Том 3. Павел Бирюков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ гостю.

      – Dites lui que nous aimons les Russes (скажите ему, что мы любим русских), – сказал он.

      Слова эти поразили Прокофия, очевидно, более, чем предложение о сжатии немца, и вызвали некоторое чувство подозрения.

      – Чей же он будет? – спросил меня Прокофий, с недоверием указывая головой на моего гостя.

      Я сказал, что он француз, богатый человек.

      – Что же он, по какому делу? – спросил Прокофий.

      Когда, я ему объяснил, что он приехал для того, чтобы вызвать русских на союз с Францией в случае войны с немцами, Прокофий, очевидно, остался вполне недоволен и, обратившись к бабам, сидевшим у копны, строгим голосом, невольно выражавшим чувства, вызванные в нем этим разговором, крикнул на них, чтобы они заходили сгребать в копны недогребенное сено.

      – Ну, вы, вороны, задремали. Заходи! Пора тут немца жать. Вон еще покос не убрали, а похоже, что с середы жать пойдут, – сказал он.

      И потом, как будто боясь оскорбить таким замечанием приезжего чужого человека, он прибавил, оскаливая в добрую улыбку свои до половины съеденные зубы:

      – Приходи лучше с нами работать, да и немца присылай. А отработаемся, гулять будем. И немца возьмем. Такие же люди.

      И, сказав это, Прокофий вынул свою жилистую руку из развилины вил, на которые он опирался, вскинул их на плечи и пошел к бабам.

      – Oh le brave homme! (0 добрый человек!) – воскликнул, смеясь, учтивый француз.

      И на этом закончил тогда свою дипломатическую миссию к русскому народу».

      Осень этого года принесла новые важные события, и горе и радость, последствия которых никто не мог предвидеть, а между тем они нашли отклик во всем образованном мире.

      Глава 6. «Власть тьмы». Календарь. Переписка с друзьями

      Проработав все лето крестьянскую работу, Л. Н-ч в августе опасно заболел.

      Работая на покосе, слезая с телеги, он зашиб ногу в голени об грядку телеги; в жару работы он не обратил на этот ушиб внимания. Придя домой вечером, он почувствовал боль в ушибленном месте и, осмотрев ногу, заметил небольшой струпик. Л. Н-ч, полагая, что струпик этот подживет и свалится, не обратил на него внимания и, вероятно, в следующие за тем дни еще больше разбередил его; началось воспаление и на месте струпа нарыв. Усилилось лихорадочное состояние, и Л. Н-ч слег в постель. Призванный врач констатировал воспаление надкостницы и опасался общего заражения крови. Пришлось делать операцию, вскрывать нарыв; все это доставило Л. Н-чу немало страданий и беспокойства и тревоги всем окружавшим его близким людям.

      Но Л. Н-ч не унывал. В опасные моменты болезни он говорил посещавшим его: «Ну что же, умираю от ноги; чем эта смерть хуже всякой другой?»

      Вот письмо его того времени к А. А. Толстой:

      «…Вы спрашиваете обо мне. Как ни странно это сказать, мне очень, очень хорошо. О ноге там говорят, что воспаление надкостницы, и рожа, и т. д., но я знаю очень СКАЧАТЬ