Тьмать. Андрей Вознесенский

Чтение книги онлайн.

      Экспериментщик, чёртова перечница,

      изобрёл агрегат ядрёный.

      Не выдерживаю соперничества.

      Будьте прокляты, циклотроны!

      Будь же проклята ты, громада

      программированного зверья.

      Будь я проклят за то, что я

      слыл поэтом твоих распадов!

      Мир – не хлам для аукциона.

      Я – Андрей, а не имярек.

      Все прогрессы —

      реакционны,

      если рушится человек.

      Не купить нас холодной игрушкой,

      механическим соловейчиком!

      В жизни главное – человечность —

      хорошо ль вам? красиво? грустно?

      Выше нет предопределения —

      мир

      к спасению

      привести!

      …

      «Извиняюсь, вы – певец паровозов?»

      «Фи, это так архаично…

      Я – трубадур турбогенераторов!»

      Что за бред!

      Проклинаю псевдопрогресс.

      Горло саднит от тех словес.

      Я им голос придал и душу,

      будь я проклят за то, что в грядущем,

      порубав таблеток с эссенцией,

      спросит женщина тех времён:

      «В третьем томике Вознесенского

      что за зверь такой Циклотрон?»

      Отвечаю: «Их кости ржавы,

      отпужали, как тарантас.

      Смертны техники и державы,

      проходящие мимо нас.

      Лишь одно на земле постоянно,

      словно свет звезды, что ушла, —

      продолжающееся сияние,

      называли его душа.

      Мы растаем и снова станем,

      и неважно, в каком бору,

      важно жить, как леса хрустальны

      после заморозков поутру.

      И от ягод звенит кустарник.

      В этом звоне я не умру».

      И подумает женщина: «Странно!

      Помню Дубну, снега с кострами.

      Были пальцы от лыж красны.

      Были клавиши холодны.

      Что же с Зоей?»

      Та, физик давняя?

      До свидания, до свидания.

      Отчуждённо, как сквозь стекло,

      ты глядишь свежо и светло.

      В мире солнечно и морозно…

      Прощай, Зоя.

      Здравствуй, Оза!

      Прощай, дневник, двойник души чужой,

      забытый кем-то в дубненской гостинице.

      Но почему, виски руками стиснув,

      я думаю под утро над тобой?

      Твоя наивность странна и смешна.

      Но что-то ты в душе моей смешал.

      Прости царапы моего пера.

      Чудовищна отвественность касаться

      чужой судьбы, тревог, галлюцинаций!

      Но будь что будет! Гранки ждут. Пора.

      И может быть, нескладный и щемящий,

      придёт хозяин на твой зов щенячий.

      Я ничего в тебе не изменил,

      лишь только имя Зоей заменил.

      На крыльце,

      очищая лыжи от снега,

      я поднял голову.

      Шёл СКАЧАТЬ