с гордостью сказала Тиби. – Мы совершили страшные и чудовищные вещи. Мы пытали и мучили знатнейших мерзавцев и подлецов и делали это с величайшим наслажденьем. Вот этими руками, – негритянка показала длинные и изящные пальцы, – я лично сдирала с них шкуру и вгоняла в задницы им колья и чуть не кончала от этого в безумном экстазе. О, это было божественное наслажденье, – вершить справедливое возмездие и видеть, как зло корчиться в страданиях своим оружием же пораженное. И знаешь, что я поняла? Зло очень не любит в зеркало смотреться. Оно само себя боится более всего на свете. Как только само с собой оно столкнется, как тут же стенанья, крики, вопли и мольбы о пощаде. Зло очень любит поговорить о справедливости и милосердии и совсем некстати вспоминает о законе. Если бы ты только знал, сколько я наслушалась подобной хрени и тому подобной дребедени! Права моя царица, что зло существует только на почве удобренной несопротивлением и добром. И еще она сказала, что раз люди не хотят жить в мире и поступать по справедливости лишь потому, что так жить и должно, то будут так жить из страха неотвратимого и жестокого и чудовищного наказанья, которое будет стократ более жестоко, чем их грехи. И она спустила нас, свору, натасканных на зло, черных собак, и мы насиловали насильников, убийц убивали, грабили грабителей, пороли судей (но этот так, для развлеченья), и обдирали шкуру с вельмож, ободравших Черную Землю. И всего лишь за год мы почти очистили Прекрасную Твердыню от всякой мрази. Зло быстро поджало хвост, столкнувшись само с собою. Прекратились грабежи на улицах, никто не лез в гробницы предков, женщины могли ночами по городу ходить спокойно (правда, дуры, почти и не ходили) и судьи перестали взятки брать за неправедные решенья, ибо знали, что ночью к ним могут к ним прийти неслышными тенями «черные собаки», или «дикие лисицы», или «ночные кошки» и они будут отвечать не по своему подлому и продажному закону, а по справедливости. Сказала бы по чести, но чести ни у кого не оказалось и все ответили по справедливости.
О, какая жалость, что было нас так мало! О, горе для Черной Земли, что жили мы так недолго! Хотя бы тысяча, таких как мы и две земли были бы очищены от скверны!
Глаза юной чернокожей убийцы сияли огнем вдохновения, губы мечтательно улыбались.
– Какая же страшная вселенская несправедливость, что такая великая царица родилась в столь подлые времена. Сколько бы смогла она свершить великих деяний, оставшихся в памяти людей на тысячелетья! Но мы все же вырезали зловонный нарыв. Всех и сразу! – с гордостью закончила Тиби.
Вестник, совершенно протрезвев, с благоговейным ужасом, смотрел на юную фурию, только сейчас осознав, насколько далек он от этого существа из глубокой древности, в котором чудовищным образом сочеталась высокая мораль, самоотверженная преданность и звериная сущность. Не жестокая, а именно звериная, ибо зверь всегда защищается до последнего и никогда не сдаётся, насколько бы не превосходил его противник силой и размерами. Зверь не сдаётся и не просит пощады – он просто
СКАЧАТЬ
