Гитара, кости и кастет. Все эти юноши печальные… (сборник). Френсис Скотт Фицджеральд

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ На ней было синее полосатое платье, отделанное у воротника и на рукавах белой каймой, подчеркивавшей ее загар. Бросавшаяся в глаза худоба, делавшая ее страстные глаза и опущенные книзу губы смешными, когда ей было одиннадцать, теперь исчезла. Она стала захватывающе красивой! Румянец на ее щеках располагался прямо по центру, словно это была не живая, а нарисованная женщина; румянец был неяркий, он был теплый, изменчивый и лихорадочный, и столь неуловимый, что казалось, будто он в любое мгновение готов поблекнуть и исчезнуть. Этот румянец и подвижные губы создавали непрерывное впечатление постоянного движения, бурлящей жизни, необузданной жизненной силы, лишь отчасти уравновешивавшейся печальной прелестью ее глаз.

      Она торопливо и без всякого интереса ударила клюшкой, загнав мячик в песчаную ловушку с другой стороны лужайки. С быстрой лицемерной улыбкой, небрежно бросив: «Благодарю вас!», она пошла вслед за мячиком.

      – Ох уж эта Джуди Джонс! – произнес мистер Хедрик у следующей лунки, где им пришлось выждать несколько мгновений, пока она, оказавшись впереди них, не выполнит удар. – Ей поможет лишь одно: сначала – полгода пороть по субботам, а затем – выдать замуж за какого-нибудь старорежимного капитана кавалерии!

      – Но, боже мой, как она прекрасна! – сказал мистер Сендвуд, которому было чуть за тридцать.

      – «Прекрасна»! – презрительно передразнил мистер Хедрик. – Она всегда выглядит так, словно ждет поцелуя! Так и манит своими коровьими глазищами всех наших городских бычков!

      Сомнительно, что мистер Хедрик в тот момент намекал на материнский инстинкт.

      – А она могла бы весьма недурно играть в гольф, если бы старалась, – сказал мистер Сендвуд.

      – Она не спортсменка! – с напыщенным видом произнес мистер Хедрик.

      – Но у нее прекрасная фигура! – сказал мистер Сендвуд.

      – Давайте лучше возблагодарим господа, что удар у нее не самый сильный! – сказал мистер Хат, подмигнув Декстеру.

      Вечер закончился с заходом солнца, ушедшего в бурлящем водовороте чередующихся золотых и синевато-багряных оттенков, оставившем после себя сухую, наполненную шорохами ночь западного лета. Декстер сидел на веранде гольф-клуба и наблюдал, как под действием легкого ветра по воде бегут волны, словно черная патока при свете полной луны. Затем луна приставила палец к губам, и воды озера превратились в тусклую и безмолвную зеркальную гладь. Декстер надел купальный костюм и поплыл на самый дальний плот, где растянулся во весь рост; вода стекала с него каплями на влажную поверхность трамплина.

      Плескалась рыба, светили звезды, сияли огни вокруг озера. С погруженного во тьму полуострова доносились звуки пианино, наигрывавшего прошлогодние песенки и мелодии еще более далеких лет – из «Чин-Чин», «Графа Люксембурга» и «Шоколадного солдатика»; звук пианино над водной гладью всегда казался Декстеру прекрасным, вот почему он лежал, не двигаясь, и слушал.

      Пианино заиграло веселую мелодию, которая была новинкой лет пять назад, когда Декстер СКАЧАТЬ