Тень Экзюпери над космодромом «Гея». Борис Алексеев

Чтение книги онлайн.

      Из маленькой группы Я.Б.Зельдовича все уехали за границу, где занимаются преподаванием. Здесь остались лишь трое: один – совсем старый, другой – больной, а третий – дурной (дурной – это ваш покорный слуга). Опять предвижу твою усмешку: мол, не кипешись, будь поскромнее, не ищи взаимосвязей своего собственного провала с (ни много, ни мало!) судьбами мира. Мол, выперли тебя из Академии за какую-то провинность, а теперь нужна под это теоретическая база.

      Ну так вот. Никто меня не выпирал. Да, я был резок на язык, и меня многие боялись (особенно из иностранцев) на международных конференциях. Но, Боренька, я был да, резким, но добрым и никогда не был снобом (это уж точно). Да, академику Д.М.Климову, который стал директором нашего Института на гребне перестройки, я публично заявил, что, несмотря на новую должность, он все равно остается козлом; академику В.П. Маслову, которого сделали заведующим нашего отдела с подачи козла Д.М.Климова, я подчеркнуто высокомерно сказал, что не буду исполнять обязанности его секретарши, для этого у него есть свои «маслята». Такие заявления у нас потом бурно обсуждались сотрудниками всего Института. Они, все эти сутенеры от науки, не посмели бы тронуть меня, и все из-за этого пресловутого рейтинга, о котором все знали.

      Но мне, строившему свою жизнь на принципах максимализма, самому постепенно становилось все противнее и противнее барахтаться в этой вонючей жиже – бороться с воинствующим невежеством – и я ушел. Ушел от того, что для меня было всем, ушёл, как оказалось, – навсегда.

      «К этой своре собачьей пора простыть». Уходя – уходи.

      Я ушел сразу на должность зам. Председателя правления Международного коммерческого банка «Телебанк» (после моего ухода из этого Банка он быстро лопнул), на высокую зарплату, да у меня был уже и свой собственный бизнес. Помнишь водку «Давыдов люкс с тремя этикетками»?

      Насколько мне известно, никто ею не траванулся – а это ведь было во времена голландского спирта «Royal». Принадлежавший мне на паях Торговый дом «Современник» был эксклюзивным импортером этой водки, якобы из Польши.

      В «лихие девяностые» бизнес был жестким – но у меня на руках нет крови.

      В те самые страшные годы моя семья не бедствовала. Но (странное дело) в Академии я был нищим, но счастливым, а здесь овладела мной страшная тоска. Почувствовал, что опускаюсь на самое дно. Частенько пил. Если в первые годы на мой адрес (по инерции) еще приходили письма из-за рубежа по науке, то потом и письма-то приходить перестали. Нет работ – нет человека.

      Но, видимо, воспитание и семья накладывают отпечаток на человека даже в зрелом возрасте (отец у меня – участник Курской битвы, воевал солдатом).

      Сейчас это трудно себе СКАЧАТЬ