Голова профессора Доуэля. Александр Беляев

Чтение книги онлайн.

      – Разве это жизнь? – жаловался Тома. – Торчишь, как пень. Все стены до дыр проглядел…

      Угнетенное настроение «пленников науки», как шутя называл их Керн, очень озлобило его. Головы могли захиреть от тоски прежде, чем настанет день их демонстрации.

      И профессор Керн всячески старался развлекать их.

      Он достал киноаппарат, и Лоран с Джоном вечерами устраивали кинематографические сеансы. Экраном служила белая стена лаборатории.

      Голове Тома особенно нравились комические картины с участием Чарли Чаплина и Монти Бэнкса. Глядя на их проделки, Тома забывал на время о своем убогом существовании. Из его горла даже вырывалось нечто похожее на смех, а на глаза навертывались слезы.

      Но вот отпрыгал Бэнкс, и на белой стене комнаты появилось изображение фермы. Маленькая девочка кормит цыплят. Хохлатая курица хлопотливо угощает своих птенцов. На фоне коровника молодая здоровая женщина доит корову, отгоняя локтем теленка, который тычет мордой в вымя. Пробежала лохматая собака, весело махая хвостом, и вслед за нею показался фермер. Он вел на поводу лошадь.

      Тома как-то прохрипел необычайно высоким, фальшивым голосом и вдруг крикнул:

      – Не надо! Не надо!..

      Джон, хлопотавший около аппарата, не сразу понял, в чем дело.

      – Прекратите демонстрацию! – крикнула Лоран и поспешила включить свет. Побледневшее изображение еще мелькало некоторое время и наконец исчезло. Джон остановил работу проекционного аппарата.

      Лоран посмотрела на Тома. На глазах его виднелись слезы, но это уже не были слезы смеха. Все его пухлое лицо собралось в гримасу, как у обиженного ребенка, рот скривился.

      – Как у нас… в деревне… – хныча, произнес он. – Корова… курочка… Пропало, все теперь пропало…

      У аппарата уже хлопотала Лоран. Скоро свет был погашен, и на белой стене замелькали тени. Гарольд Ллойд улепетывал от преследовавших его полисменов. Но настроение у Тома было уже испорчено. Теперь вид движущихся людей стал нагонять на него еще большую тоску.

      – Ишь, носится как угорелый, – ворчала голова Тома. – Посадить бы его так, не попрыгал бы.

      Лоран еще раз попыталась переменить программу.

      Вид великосветского бала совершенно расстроил Брике. Красивые женщины и их роскошные туалеты раздражали ее.

      – Не надо… я не хочу смотреть, как живут другие, – говорила она.

      Кинематограф убрали.

      Радиоприемник развлекал их несколько дольше.

      Их обоих волновала музыка, в особенности плясовые мотивы, танцы.

      – Боже, как я плясала этот танец! – вскричала однажды Брике, заливаясь слезами.

      Пришлось перейти к иным развлечениям.

      Брике капризничала, требовала ежеминутно зеркало, изобретала новые прически, просила подводить ей глаза карандашом, белить и румянить лицо. Раздражалась бестолковостью Лоран, которая никак не могла постигнуть тайн косметики.

СКАЧАТЬ