Пелко и волки (сборник). Мария Семёнова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Богам. Сказывают люди, куда как горазды эти Боги полакомиться жаркой кровью молодых, сильных телом врагов…

      Корельскому охотнику меньше других досталось в бою. Надо думать, его первого и подведут к деревянному Перуну, вытесанному из почернелой колоды, и страшный Бог грозы и войны наклонится над ним, заслоняя ясное небо. И станет это последним, что увидят его живые глаза…

      А потом его тело будет лежать где-нибудь в серой лесной земле, не покрытое ни крашеной берестою, ни деревянной крышкой, и никто не позаботится крепко связать его, чтобы Калма-смерть не сумела выбраться наружу и не стала разгуливать по лесам и ягодным болотам… и плоть будет отпадать от костей, пока наконец вовсе не смешается с зелёными мхами, не прорастёт корнями деревьев и травы… И девчонка, которая могла бы ему улыбнуться, равнодушно пройдет мимо с белым берестяным ковшичком для воды, с плетеной корзинкой для румяной морошки. И его бестелесная душа будет вотще шептать светлоокой, что это он, Пелко, лежит здесь в земле. Ей лишь покажется, что волосы тронул шаловливый лесной ветерок…

      Ну как тут хоть раз не шмыгнуть носом от жалости к себе?

      – Пелко!.. – внятно позвал лежавший подле него. – Пелко, спишь?

      Корел взметнулся из полусна. Потянулся к соседу, осторожно положил руку ему на грудь?

      – Звал, боярин? Худо тебе?..

      Тот помолчал, тяжело дыша, потом прошептал по-прежнему внятно:

      – Ныне помирать стану. Не до Ладоги же тебе меня на закорках тащить.

      Пелко так и отшатнулся сперва. Потом припал к товарищу, обнял:

      – Я крепкий! Не в тягость мне!..

      И говорил, говорил что-то ещё, а у самого сердце уже тонуло в чёрном омуте пустоты, ибо знал: не стал бы тот заговаривать о последнем, если бы не чувствовал – пришёл черед. Так-то вот – и не удержишь ни просьбами, ни ласковым уговором, не поможешь никаким словом, кроме ведовского. Да ведь не вышагнет бородатый кудесник из-за ближней сосны, не ударит резным посохом в гулкую земную твердь, отгоняя беду!.. Не сказка сказывается – быль совершается, и не оборвешь её, страшную, на полуслове, чтобы не пугала, не придумаешь сам доброго конца…

      Боярин с натугой приподнял руку, пошарил впотьмах.

      – Ты, Пелко, на-ка вот, возьми… прибереги пока. Доченьке передашь… Всеславушке… с собой мне дала… счастливое, говорила…

      Он держал в пальцах тонкое серебряное колечко – как раз на девичий пальчик. Пришлось Пелко проглотить немужские слёзы и ответить твердо, по-охотничьи:

      – Передам, боярин. Ты отцом мне был. Тот ловил воздух губами.

      – Водимой моей не проговорись смотри… Не хочу, чтобы знала. Всеславушку несмышленую жаль… кто ж её теперь-то оборонит…

      Думал, наверное, что один корел его слушал. Не видел, как рядом приподнимались тени, – весь полон принимал его смертную волю. И не только они, но и воины-сторожа, кто не спал.

      Пелко всё-таки не выдержал, захлебнулся слезами, СКАЧАТЬ