Петровка, 38. Огарева, 6. Противостояние (сборник). Юлиан Семенов

Чтение книги онлайн.

      – Ну, извини.

      – Да нет, ничего. А вообще-то черт-те что! Меня, индивида, проклятая кибернетика делает подопытным кроликом.

      – А ты не хочешь?

      – Не хочу.

      – И правильно делаешь. А вот я очень хочу спать.

      – Жалкие и ничтожные люди! – сказал Росляков. – Мне жаль тебя, Костенко. Ты не живешь вровень с эпохой.

      – Ну, извини.

      – Иди к черту! – рассердился Росляков.

      – Далеко идти.

      – Ничего, наши кибернетики рассчитают тебе точный маршрут…

      – Ладно. Тогда подожду… Только при других не надо так про кибернетику… Ей, бедолаге, так доставалось от наших мудрецов… А что касается подопытных кроликов… Ими мы останемся, не развивайся кибернетика, матерь техники двадцатого века…

      – А папаша этой матери – человек? Делаем иконы, а потом начинаем уговаривать самих же себя этим иконам поклоняться… Кто информирует кибернетическое устройство о том, что ему – будущему роботу – надлежит исполнить? Человек, Слава, человек, со всеми его слабостями, горестями и пристрастиями…

      – Дурашка… Когда будут созданы саморегулирующиеся устройства, они не позволят машине делать то, что будет продиктовано пристрастностью или слабостью… Исходные данные машины не позволят ей творить зло.

      – Это ты серьезно?

      – Как тебе сказать… Вообще-то – в высшей мере серьезно… Успокаиваю себя…

      – Ну вот! Так кто же прав? Да здравствует восемнадцатой век, Слава! Век самостоятельного мышления…

      – Именно… Восемнадцатый век мыслил, потому-то девятнадцатый подарил нам электричество, железную дорогу и кинематограф… Тебе, Валя, в черносотенцы надо податься: они ведь тоже боятся нового… Ну, они – понятно, мыслишек не хватает, трусы внутри… Слушай, я тебя лучше уволю из нашей группы, а?

      Вошел Садчиков и сказал:

      – Давайте, ребята, на ул-лицу. Пожалуй, что на координации здесь останусь я. Это комиссар прав. Буду за связного. Позванивайте ко мне. Две к-копейки есть?

      – Я запасся, – сказал Костенко, – в метро наменял.

      – Ленька позвонит – я его к вам п-подключу. Этот старичок с бородкой, у-учитель его, гов-ворит, что к устному ему тоже нечего готовиться. Он у них лучший ученик по литературе. Так что, я д-думаю, он с вами погуляет. Карточка карточкой, а когда в лицо знаешь, оно всегда н-надежней.

      – Осудят его? – спросил Костенко. – Или все же на поруки передадут?

      – Какой судья попадется, – сказал Садчиков. – Раз на раз не приходится.

      – Это будет идиотизмом, если парня посадят, – сказал Росляков. – Тюрьма – для преступников, а не для мальчишек.

      – Какой он м-мальчишка? – возразил Садчиков. – Сейчас мальчишка кончается лет в тринадцать. Они, черти, образованные. С-смотри, как он стихи читает! Словно ему не семнадцать, а все тридцать пять.

      – Ну и хорошо, – сказал Костенко, – жизни больше останется.

      – Это как? – не понял Садчиков.

      – А СКАЧАТЬ