Н. В. Гоголь и Россия. Два века легенды. Леонид Крупчанов

Чтение книги онлайн.

      Чаша царская полна

      И Нева пальбой тяжелой

      Далеко потрясена.

      Гоголь подает Пушкина как провозвестника идеи монархии. Даже в стихотворении «Памятник», по мнению Гоголя, Пушкин «умел благоговейно поклониться перед теми из них (венценосцев – Л. К.), которые показали миру величество своего званья». Гоголь отмечает, что в России писатель вообще нечто высшее, а Пушкин – тем более, так как он, говоря словами Гоголя, «был знаток и оценщик всего великого в человеке». Какое-то время Гоголя интересует «Илиада» Гомера как образец эпического жанра поэзии. Он, как и все, знает о готовящемся переводе Гнедича и о выходе ее в 1830-м году. В 1833-м году, в связи со смертью Гнедича он упоминает «Илиаду» в письме к Данилевскому и рекомендует последнему читать поэму. В книге «Выбранные места из переписки с друзьями», говоря о литературных влияниях Пушкина, отмечает это влияние и в творчестве переводчика «Илиады». Переводил Гомера и самый близкий после гибели Пушкина Гоголю писатель – Жуковский. В начале 1848 года, накануне путешествия Гоголя в Иерусалим, он в своем письме рекомендует Жуковскому полное, компактное, подстрочное парижское издание Гомера 1846 года. С выходом в свет монументального перевода Жуковским гомеровской «Одиссеи», Гоголь стал рассматривать «Илиаду» лишь как «эпизод» в сравнении с «Одиссеей». Перевод «Одиссеи» Жуковского опубликован в 1849 году. А письмо Гоголя к Н. М. Языкову с анализом перевода, включенное в «Выбранные места…» было опубликовано в «Современнике» еще в 1846-м году. Следовательно, он анализировал «Одиссею» Жуковского по рукописи. По его мнению, это было необходимо, так как читатель должен быть предварительно подготовлен к восприятию такого сложного произведения, как «Одиссея». Эту задачу и должна была выполнить глава об «Одиссее» в «Выбранных местах…» (1847), куда вошло письмо Н. Языкову. Это письмо представляет собою седьмую главу «Выбранных мест…» под названием «Об «Одиссее», переводимой Жуковским». Именно «переводимой», так как книга Гоголя вышла двумя годами ранее перевода Жуковского. Анализ «Одиссеи» позволил Гоголю в исповедальной форме представить читателям сформировавшееся к середине 1840-х годов новое его миросозерцание, новые духовные параметры его личности. Он ссылается при этом на огромное богатство содержания гомеровской поэмы, представленной к тому же на одном из «богатейших» европейских языков, каким является, по мнению Гоголя, русский язык. К этому своему труду Жуковский подготовлен был всей его предшествовавшей жизнью. Этой подготовкой явились его переводы с других языков, обеспечившие адекватную передачу стиля и духа поэмы Гомера, не копию, а, по выражению Гоголя, «слово живо» великого автора. Это не просто перевод, а «воссоздание», «воскресение» Гомера. В современных застойных условиях, говорит Гоголь, породивших «больные произведения», поэма произведет благотворное влияние на всё общество и на каждого его члена в отдельности, независимо от сословной или социальной принадлежности. «Одиссея», полагает Гоголь, станет всеобщим, «народным» чтением. Нравственная сила поэмы, по мнению Гоголя, не снижается «греческим многобожием», так как Христа и апостолов в то время еще не было, а русский «народ смекнет, почему та же верховная сила помогала и язычнику за его добрую жизнь и усердную молитву, несмотря на то, что он, по невежеству, СКАЧАТЬ