Фимочка и Дюрер. Вне жанра. 3-е издание. Исправленное.. Алла Лескова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ все бутылки, Дэн встает, долго смотрит вдаль и произносит: да вы просто поаккуратнее, у вас много окон открыто было… Я их позакрывал. Уходит и не берет денег ни копейки. С праздником тебя, Дэн!

***

      А по вечерам, когда было совсем темно и небо в желтых звездах, мы ходили всем двором вокруг нашего дома и заглядывали в окна на первом этаже. Тогда первый этаж был совсем низким, решеток не было, и вообще родители не боялись за нас, не закрывали двери в квартирах, и все это правда.

      Однажды мы заглянули в окно наших соседей, чьи две дочки гуляли с нами в этот вечер. Пацаны начали умирать со смеху и звать нас пальчиком, мол, все сюда!!! Мы прильнули расплющенными носами к окну и увидели там маму и папу наших подруг, которые, пока дочек нет дома, захотели любить друг друга. И вот стоит стая придурков лет десяти, хихикает, и лица сестер, которые в свое окно смотрели на все это, я никогда не забуду.

      – Ах, значит, так, – сказала одна из них. – Значит, вот вы какие… Мамочка. И папочка… А мы вас так любили… А вторая, сестра помладше, повернулась к нам и сказала:

      – А вы будете с нами дружить после этого? Мы им скажем, они больше не будут… И заплакала.

      Через годы и годы мы с ней, со второй, встретились и вспомнили эту историю. И она сказала, смеясь: теперь я знаю, что родители были правы. И в этом тоже.

***

      Ни одного блина не съела, но уже несколько дней лоснится лицо. Великая магия слова – масленица.

***

      Если мужчина вам говорит: тебя нельзя не любить, – тут же бегите от него.

***

      Наши люди, как известно, не улыбаются. Их право. Не хочется – зачем улыбаться. Но если девушка в утреннем автобусе, почти девочка, всю дорогу улыбается чему-то своему – это же глаз не оторвать. Наверное, ночь прекрасная была. Или будет. Но день прекрасный обеспечен. Это ее, любви, дела.

***

      Одна моя бывшая коллега по коррекционной школе, учительница с внешностью модели и интеллектом довольно отсутствующим, как-то произнесла: черт меня дернул пойти в свое время на олигофренопедагогику! Учи этих идиотов теперь…

      – Оль, а правда, зачем пошла?

      – Знаешь, мне так понравилось название факультета. Красиво звучит, правда? Олигофрэ-ээээээээно… педагогика… Олигофрэээно! Ваще супер, да?

***

      Про пионервожатую нашу, Тамару, не вспоминаю. Потому что не забывала никогда.

      Мы возвращались темным азиатским летним вечером вместе с Тамарой из театра, несколько девчонок-пятиклассниц. Стая обкуренных, как я теперь понимаю, парней преградила нам дорогу. Приставили ножи чуть ниже наших животов и процедили – пошли с нами. Мы замерли и посмотрели на Тамару. Тогда она казалась взрослой тетей, а лет ей было двадцать, не больше…

      Парни потребовали для утех не ее, она была очень некрасива и, наверное, стара для них. Мы же ничего в утехах не смыслили, и слова такого не знали, и не понимали, что от нас хотят. СКАЧАТЬ