Истоки конфликтов на Северном Кавказе. Д. В. Соколов
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Истоки конфликтов на Северном Кавказе - Д. В. Соколов страница 15

СКАЧАТЬ юрисдикций»[70], которая часто характеризуется высокой степенью конфликтности. Так, в Республике Дагестан альтернативные российскому законодательству нормы более или менее успешно реализуются при регулировании земельных отношений, если:

      • их инфорсмент ограничивается рамками одного местного сообщества (джамаата), сохранившего достаточно сильные исторические традиции регулирования жизни своих членов;

      • ценность ресурсов, в отношении которых осуществляется регулирование, не очень высока[71].

      Однако в тех случаях, когда подобным образом пытаются регулировать отношения между разными сообществами, возникает гораздо больше проблем, и «конкуренция юрисдикций» далеко не всегда позволяет однозначно разрешить возникающие конфликтные ситуации. Каждая из сторон конфликта стремится опираться не столько на ту юрисдикцию, которая в большей мере вытекает из культурных и исторических предпосылок, сколько на ту, которая в наибольшей степени соответствует ее интересам. Так, в ходе земельных конфликтов между равнинными и горными народами к их разрешению неоднократно пытались подключить старейшин, имамов и других уважаемых членов конфликтующих общин. Однако это далеко не всегда приводило к позитивным результатам. В интервью неоднократно приводились примеры, когда, даже если в мечети коренные жители равнины не давали «добро» (халяль) на использование своей земли мигрантами, что по шариату означало греховность занятия этой земли, переселенцы с гор игнорировали данный запрет и все равно заселяли территорию, на которую они не получили религиозного благословения, но могли претендовать в соответствии с республиканскими решениями[72]. «Религиозный фактор здесь <…> играет инструментальную роль: когда удобно, она используется, когда нет – нет».

      Аналогичные проблемы возникают и внутри местных сообществ в том случае, когда земля представляет значительную хозяйственную ценность. Например, по имеющейся информации, в Акушинском и Левашинском районах были случаи перераспределения земель сменяющими друг друга главами районов на основе различных юрисдикций: то на основе обычного права («по предкам»), то на основе российского законодательства. Естественно, подобная политика вызывает серьезные конфликты внутри сообществ.

      Еще одним типичным примером конкуренции юрисдикций являются попытки распоряжения землями, формально с точки зрения российского законодательства считающимися свободными, но реально используемыми местными жителями в соответствии с локальными нормами для индивидуальной или коллективной хозяйственной деятельности. Подобные земли могут передаваться крупному инвестору, использоваться для строительства объектов инфраструктуры и т. п., что вызывает серьезные противоречия с местным населением.

      Особым случаем фрагментации системы регулирования являются территории, которые можно назвать закрытыми. Они существуют, СКАЧАТЬ

<p>70</p>

Ситуация «конкуренции юрисдикций» применительно к Республике Дагестан проанализирована, например, Расулом Кадиевым (см.: Аналитическая справка юриста о правовой ситуации в Дагестане // Фронтир. 2010. Март. С. 34–41). Этнографы в основном используют другие термины для характеристики данной ситуации – правовой плюрализм или полиюридизм – обосновывая наличие подобного явления на Кавказе в течение длительного времени, по крайней мере с момента завоевания Кавказа Россией. Тем не менее представляется, что термин «конкуренция юрисдикций» в данном случае лучше характеризует характер взаимоотношений между разными правовыми системами. Иногда такая ситуация проявлялась даже в разговоре с респондентами (речь шла о земельном конфликте между равнинными жителями и выходцами с гор):

«– Они тоже мусульмане же, мы тоже мусульмане. По исламу запрещено же пойти в чужой дом. <…> Здесь Духовное управление это не объясняет. <…> Не объясняет, что харам [грех] лезть в чужую землю.

– Ты пойми одно, политика – одна вещь, религия – другая вещь. <…> Мы в светском государстве живем, светские законы выполняем».

<p>71</p>

Вот пример проведения земельной реформы в одном из сел Унцукульского района, демонстрирующий, как происходит трансформация отношений из одной юрисдикции в другую. Впрочем, он также показывает, что даже на уровне достаточно традиционного джамаата в распределении земель не все происходило гладко: «Есть дедовские земли, которые по наследству, а были и общие земли. <…> После этого, когда распределили, начал каждый свои дедовские земли… Так получилось, что у одних пять соток, а у других двадцать пять – тридцать. Часть совхозных земель, которые были, тоже были распределены. Вот так сейчас не ровное количество получилось у нас. <…> Ну, по закону, где у нас по приказу туда-сюда: двадцать соток каждому… Передавали. Вот я говорю, земли моего дедушки попали к тебе, уступи мне эти земли, дорогой товарищ. <…> После получения этих земель несколько лет они тоже были заброшены, вот сейчас люди как-то начали что-то делать. <…> Не, ну, документов, конечно, нету. Есть в Дагестане села, которые эти дедовские законы оставили в стороне и распределили поровну между собой. <…> А наши, дедушки земли, особенно где граничат, тоже не знают. Кто наглее, больше схватывает, а кто молчит, тому меньше достается».

<p>72</p>

«Это партократы раздали [землю], а по законам ислама на чужой мусульманской земле ты без [разрешения] не имеешь права заходить. Когда <…> Цумадинский, Цунтинский район переселяли, <…> они сказали – не пойдем <…> Старики собрались. Мы, говорят, в Чечню не пойдем, грех нам, Аллах накажет, это не наша земля. Тогда у стариков такое понятие было. Сейчас же нету этого понятия».