SOLNЦЕЛЮБ. Шесть повестей для кино. Порфирий Лавров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ как в мешок, все ее уродливые шрамы, и Женька представила, какой он теперь ее видит. Она сама так иногда делала – прятала левую половину лица, когда хотела вспомнить, какой была, и понять, какой могла бы быть теперь. Это случалось редко, когда бывало очень уж тоскливо, не чаще. И Юра Хмельницкий увидел ее именно такой, и ему стало жалко эту молодую женщину, такую прекрасную и несчастливую.

      Парень смотрел теперь грустными глазами все понимающего человека, и под этим взглядом в груди у Женьки затрепыхались тонюсенькие росточки давно позабытых и совершенно ненужных и даже опасных в теперешней ее жизни чувств и волнений. Не в силах справиться с этими своими чувствительными побегами, Женька ненатурально расхохоталась и сбросила руку парня со своего лица:

      – Да тебе еще стакан, голубок, и ты к чертовой бабушке в постель полезешь!

      И еще что-то в том же духе, пока парень не скрылся за дверями гостиницы. И тогда она замолчала.

      Котенок и метла были в руках у Женьки. А парня – не было. И это хорошо, и это ладненько, и нечего расслабляться по пустякам!

      – А котенка я, пожалуй, себе оставлю! – решила Женька.

      Она стукнулась к поварихам в столовскую кухню, отдала им на время своего звереныша, который уже начал показывать характер (пищать и вырываться), и продолжила работу.

      Юра Хмельницкий поднялся к себе на четвертый этаж, вошел в номер, тихонько, чтобы не будить спящих, достал из-под корабельных часов на тумбочке – часы были предметом особой гордости Юры – достал тетрадь для этюдов, взял угольный карандаш и расположился за столом рисовать.

      Вечером на кладбище Женька жаловалась своему милому Коленьке, просила оборонить от соблазнов и дать силы жить, как раньше давал, и признавалась, что забывать его стала, и укоряла, что сам он теперь так редко приходит к ней во сне, обижает вниманием. Давно уже она так с ним не разговаривала на его могилке, не получалось как-то, а тут потянуло – и вдруг получилось!

      А на другой день началась эта радостная непогода.

      Не для всех, конечно, радостная – избирательно…

6.

      То, что непосвященный Дмитрий Павлович называл «дурацкими объектами», на самом деле были плоды многолетних усилий Площадки и Берега. На этих нескучных объектах надо хоть чуточку притормозить.

      Первым из них, еще весной, стал метрополитен. Представляете? Единственная станция, построенная лучшими московскими метростроевцами, ничем не отличалась от аналогичных столичных, неглубокого залегания – разве что выходом на бескрайние просторы былых кочевий, а не к магазину «Обои», как на «Профсоюзной». Выходите вы на такой станции из вагона, оглядываетесь: незнакомая какая-то станция («Кантимировская», что ли?) и в то же время как бы знакомая (может быть, даже «Профсоюзная»!) – но ни та, ни другая, а какая-то непонятная третья, иррациональная, потому что вы видите там, на лестнице, неподвижное отдыхающее стадо овец – как лохматое шерстяное облако…

      Заказчик принял этот объект с оценкой «отлично».

      Такая оценка случилась впервые в истории Площадки, СКАЧАТЬ