И я там был. Юлий Ким

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ бы посмеиваясь, говорил о том, что по такой-то статье Кузина судить нельзя, а если применить другую, такую-то, то по ней следует всего только штраф. У него были невыспавшиеся глазки, и за версту несло одеколоном.

      Я старался не волноваться, да где там. С самого начала у меня на языке висела окаянная фраза: «Поглядите на него!» с готовой интонацией сострадания и с жестом в сторону подсудимого. Я всячески ее избегал, но, когда дали слово, не выдержал.

      – Поглядите на него, – сказал я, – ему всего двадцать, его очень рано предоставили самому себе и стали требовать от него умения жить. Кто ему помогал? Кто о нем заботился? Его только наказывали и ругали. Кузин дебошир, Кузин хулиган – вот все, что о нем знают. Но кому известно, что Кузин еще и страстный книголюб – поглядите на его формуляр в библиотеке. Что Кузин выписывает «Технику молодежи» и увлекается вопросами звездоплавания. Что Кузин, если товарищу надо помочь – дров ли нарубить, уголь перетаскать – первый приходит и помогает. Кому известен другой, хороший Кузин? Никому. А он есть. И если мы не хотим его уничтожить – что угодно, только не срок.

      Ну и так далее.

      Когда Пеце дали последнее слово, он встал и сказал:

      – Что я могу сказать? Все это будет мне хорошим уроком. То, что случилось, больше не повторится. Пить – слово даю, брошу. Если можно, прошу не давать мне срока.

      Суд приговорил его к году условно.

      После суда Пеца подошел ко мне и крепко сжал руку. Я хотел было позвать его к себе выпить на радостях, но удержался.

* * *

      Дней через десять, утром, врывается Пеца:

      – Можно тебя на пять минут?

      – В чем дело?

      – Сперва скажи: можно или нет? – и смотрит почти угрожающе.

      – Ну, можно.

      – Идем.

      У него дома грязь, развал, табачный дым, на полу мешок и чемодан здоровый. Он садится на кровать, закуривает:

      – Я уезжаю.

      – Что такое?

      – Я должен перед тобой извиниться: я скот перед тобой и Надюхой. Ты ей это скажешь.

      – Да в чем дело?

      Он словно и не слушает:

      – Замазать хочешь? – и наливает полстакана спирта.

      – Нет, не хочу.

      – Ну, черт с тобой, – и выпивает.

      – Кончай психовать, говори, что натворил.

      – Вчера в том бараке я опять окно выбил. По пьянке. Они кричат, что я угрожал зарезать кого-то там, брешут, суки, они мне все там даром не нужны, мараться об них… Но все равно: был год условно – теперь будет безусловно. Только вот им, а не год!

      – Да-а-а…

      – Пароход сейчас отходит, в Питер – проводишь? В Питере у меня кореш один есть… как-нибудь… А, все чепуха, только бы уехать отсюда, хоть к чертовой бабушке, только бы уехать! Проклятый комбинат, проклятый спирт, все проклятое! В задницу! Идем.

      На пирсе, прощаясь, сказал опять:

      – Значит, Надюхе СКАЧАТЬ