Год некроманта. Ворон и ветвь. Дана Арнаутова

Чтение книги онлайн.

      А вот это плохо, если так. Неужели мне настолько не повезло, чтобы из всей оравы монастырских книгочеев попался тот, кто слышал про Щит Атейне?

      – Я знаю, что нужны люди, – твердо отвечает книжник, облизывая губы. – Люди в жертву. Его светлейшество не мог согласиться на это!

      Я равнодушно пожимаю плечами, невзирая на новый приступ боли.

      – Вы двое ехали из одного монастыря в другой с каким-то заданием. Архиепископу понадобился талисман полной защиты. Вас опоили ваши же спутники, связав и отдав мне. Ты полагаешь, что это случайность?

      – Он не мог, – безнадежно повторяет книжник. Паладин вдруг рычит и выгибается, пытаясь сорваться с рамы. Тяжелое тело бьется о металл снова и снова, с запястий, привязанных широкими ремнями, течет кровь.

      – Не верю! Скверна! Скверна! Нечисть и мерзость пред ликом Света! Тварь, проклятая небесами!

      Я прикрываю ладонями уши, пережидая вопли. Помогает слабо. Головная боль сразу возвращается, вгрызаясь в виски, разливаясь радужной пеленой перед глазами.

      – Господин, позвольте его заткнуть, – тихо просит Рыжик. – Может, еще лекарства?

      Вместо ответа я одной рукой притягиваю к себе гибкое теплое тело, судорожно вдыхаю запах чистых волос и кожи. От Рыжика совсем не пахнет кровью, только здоровым молодым телом и слегка кровохлебкой. Наверно, капнул на рубашку. Чуть не запорол паладина и даже не испачкался. Чистюля, это мне в нем всегда нравилось. Ненавижу грязь. Жаль, что он столь нелюбопытен и послушен, мог бы стать идеальным учеником. И жаль, что он так любит чужую боль. Не терпит ее, как переносил Грель, а откровенно и безрассудно наслаждается… Может, все-таки попытаться еще раз?

      – Не надо, мальчик. Лучше принеси льда.

      Сорвавшись с места, Рыжик исчезает за дверью, время до его возвращения тянется бесконечно, но я помню, что это всего лишь эффект спорыньи. Вот и стены дрожат радужным маревом, по ним носятся обезумевшие тени, а в углях жаровни пляшет саламандра. Паладин еще несколько раз бьется о раму, потом затихает. Неужели дошло, что бессмысленно? Или просто силы кончились? Через несколько минут возвращается Рыжик. Перед тем, как прижать языком к нёбу кусочек льда, указываю взглядом на кнут и предупреждаю:

      – Не убей. Потеряет сознание – проверь пульс.

      – Не надо, – просит книжник, едва не всхлипывая.

      Откинувшись в кресле, я бросаю в рот ледышку. Рыжик, сияя, поднимает кнут – резкий свист заставляет поморщиться, но я терплю, не отводя взгляда от лица мальчика. Удар! Паладин молча мотает головой. Удар! И еще! Тело на раме выгибается, невольно пытаясь уклониться. Все-таки изрядная часть боли в рассудок проникает, а кнутом по иссеченной плоти – это почувствует кто угодно. Удар! Рыжик облизывает губы, азартно блестя глазами, щеки розовеют. Брызги крови летят во все стороны, и если до этого он себя как-то сдерживал, СКАЧАТЬ