Олька с детьми ушли, а Танька попробовала растопить печь. Огромная и добротная, она стояла в центре дома. Ее оштукатуренные бока белели во всех комнатах. Устье на кухне давно было накрепко закупорено за ненадобностью. Когда провели газ, дочь и внучка постоянно уговаривали Таньку снести печь. Дескать, и места много занимает, и толку от нее теперь никакого. Танька была непреклонна: пока она жива, печь останется. Мало ли что в жизни может приключиться.
Танька послала мелкого принести полешко от бани. Сообразительный четырехлетний малыш, отдуваясь и покраснев от натуги, притащил сразу три. Танька отковыряла заслонку, настрогала ножом тонких щепочек, сложила их шалашиком внутри печи и подожгла. Но огонь не занимался. Танька проверила поддув, еще раз задвинула и выдвинула вьюшку, но ничего не помогало. Старый да малый, уморившись, уселись рядышком.
В дверь робко постучали, и, не дождавшись ответа, вошел мужчина. В полумраке он не сразу их разглядел. Танька с трудом, но признала Андрюху – пропащего мужа Ольки. Танька давно его не видела, да и почти во все их встречи он был пьян. Сейчас его отекшее лицо было гладко выбрито, а глаза смотрели ясно и виновато:
– Здравствуйте вам! Есть кто дома?
– Кому надо, все тут! – грубовато ответила Танька.
Глаза Андрюхи привыкли к темноте, и он увидел в глубине кухни старуху с прикорнувшим к ней младшим сыном.
– Николенька! Колобок! Это я, папка твой! – Горло Андрюхи перехватило, и конец фразы он прохрипел.
Мелкий его не помнил; Олька развелась, когда ему не было и года. А Андрюха, занятый поисками пойла, не очень-то заморачивался встречами с сыновьями. Мелкий недоверчиво глянул на Андрюху из-под белесых бровей, засопел и тут же спрятался за худой Танькиной спиной.
– Что принесло этакого ясно-сокола к нам? – поинтересовалась Танька.
– Ночью обстрел был. Хотел узнать, как вы. Может, помощь какая нужна?
Танька быстро сообразила.
– Нужна! Печь не разгорается – верно, трубу забило. Почитай, уж лет тридцать, как не топили. Надо на крышу лезть, трубу прочистить. Справишься? Не то я сама, как-нибудь.
– Ты, бабуля, на крышу только на метле сможешь добраться, – обрадовался Андрюха. – Давай, чем в трубе шуровать. В момент сделаем.
К широкой жесткой щетке привязали камень, как грузило, и длинную веревку. Андрюха полез на крышу, негромко напевая. Осторожно добравшись до трубы, он спустил в жерло щетку и стал энергично шуровать вверх-вниз. В трубе зашуршало, застучало, и на под повалились ошметки сажи, мелкие камешки, перья, ветки и даже целое птичье гнездо. Танька охнула, перекрестилась и начала неловко выгребать мусор из печи.
Когда сорный дождь иссяк, Танька послала правнука за Андрюхой.
Мелкий выбежал на улицу и, задрав голову, завопил:
– Папка! СКАЧАТЬ