Исаев-Штирлиц. Книга 6. Третья карта. Юлиан Семенов

Чтение книги онлайн.

      – Ты сама меня толкала к бабам своими подозрениями, ревностью, своими дикими представлениями!

      – Но, значит, бегал?

      – Да ты вспомни, как в первые же месяцы стала меня ревновать черт те к кому. К какой-то жирной старухе! Это ведь ужас был какой-то, ужас!

      – Я очень тебя любила, Тарас.

      – Нет. Ты никогда не любила меня. Ты всегда любила свою любовь ко мне. А сейчас – чем дальше, тем горше – тебе этой своей любви жаль. Ты жила в другом мире, иначе воспитана была, республиканка при дедушкиных тысячах, а вот пришел хохлацкий разночинец, взбаламутил воду, вскружил голову… Эх, чего там…

      – Так ведь не я вскружила тебе голову, Тарас. Не я звала тебя к венцу.

      – Поэтому я столько лет и тяну, Лена. Только поэтому.

      – А я все эти годы чувствую, как ты несчастен из-за нас. В каждом твоем слове, взгляде, жесте – жалоба на меня, на детей, на всех нас, кого тебе приходится тащить.

      – А ты еще и погоняешь. Ты даже не замечаешь, как бываешь жестока, Елена. Ты говоришь мне: «Брось все». А что ты будешь есть, если я все брошу?! Чем ты будешь кормить детей?

      – Не надо попрекать.

      – Как только я обнажаю правду, ты говоришь «не надо попрекать».

      – Бунины живут в нищете, но они чисто живут.

      – Ты сможешь жить, как Бунины? Ты ж привыкла кормить детей продуктами с рынка!

      – Если ты устраиваешь приемы для своих бандитов, так что же мне, детей лишать того, что вы себе можете позволить?! Я всю твою камарилью терплю только потому, что могу благодаря этому кормить детей свежими продуктами с рынка!

      – Господи, ну как можем мы жить вместе, Лена? Я мечтаю о том лишь, чтобы забиться в нору и писать! А ты ведь, верно, думаешь: «Если б хоть писать мог…»

      – Не говори за меня.

      – Ты всегда за меня говорила. Ты придумывала за меня моих любовниц. Ты всегда стыдилась того, что я пишу. Ты всегда хотела, чтобы я был только издателем. Ты стыдилась меня в доме своих родителей: даже из-за стола уходила, когда я начинал читать стихи…

      – Это неправда.

      «О чем они, господи? – недоуменно подумал Штирлиц. – Ведь как больные говорят, как тяжело больные… Мир трещит, война начинается страшная, на жизнь или смерть, а они этакую ахинею несут!»

      – В самом начале, – продолжал между тем Омельченко, – когда я взбаламутил тебя, когда ты еще не увидела меня в моем доме, в нашей с тобой первой конуре, пока ты не поняла, как мне приходится зарабатывать, ты слушала меня, даже любовалась мной – не думай, у меня тоже память есть, а вот потом, когда мы остались одни и когда я стал в твоих глазах тем, кто я есть, вот тогда…

      – А зачем ты говоришь за меня?

      – Ничего я не говорю… Не жизнь у нас, а зеленая тина…

      – Вот бы в ней и утопиться.

      – А СКАЧАТЬ