Морской Ястреб. Одураченный Фортуной. Венецианская маска (сборник). Рафаэль Сабатини

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ все сомнения и верьте мне, – сурово сказал сэр Оливер и, улыбнувшись, добавил: – Так вот каким развлечениям втайне предавался добродетельный мастер Годолфин! М-да… О, людское лицемерие! Поистине бездонны твои глубины!

      И сэр Оливер от души рассмеялся, вспомнив все, что мастер Годолфин, строя из себя истового анахорета, говорил про Ралфа Тресиллиана. Вдруг его смех оборвался.

      – А она не догадается? – мрачно спросил он. – Я говорю о шлюхе из Малпаса. Она не догадается, что это ваших рук дело?

      – Догадается?.. Она? – переспросил молодой человек. – Сегодня, чтобы поиздеваться надо мной, она стала вспоминать Годолфина, и тогда я пообещал ей немедленно разыскать этого мерзавца и свести с ним счеты. Я скакал в Годолфин-Корт, когда настиг его в парке.

      – В таком случае, сказав, что он первым напал на вас, вы еще раз солгали мне.

      – Он и напал первым, – поспешно возразил Лайонел, – я и опомниться не успел, как он уже соскочил с коня и набросился на меня с бешенством дворовой собаки. Он так же был готов к схватке и стремился к ней, как и я.

      – Тем не менее эта особа из Малпаса знает достаточно, и если она расскажет…

      – Нет! – воскликнул Лайонел. – Она не посмеет, ради своей репутации не посмеет.

      – Пожалуй, вы правы, – согласился сэр Оливер. – Она действительно не посмеет; на то, если подумать, есть еще одна причина. Все хорошо знают репутацию этой особы и настолько ненавидят ее, что, если станет известно, что она была поводом вашего поединка, по отношению к ней примут меры, о которых уже давно поговаривают. Вы уверены, что вас никто не видел?

      – Никто.

      Куря трубку, сэр Оливер ходил взад и вперед по комнате.

      – Тогда, думаю, все устроится, – наконец сказал он. – Вам надо лечь в кровать. Я отнесу вас в вашу комнату.

      Сэр Оливер поднял брата на руки и, как младенца, отнес наверх. Он подождал, пока Лайонел не задремал, затем спустился в столовую, закрыл дверь и придвинул к камину массивный дубовый стул. Так он просидел у огня далеко за полночь, куря трубку и предаваясь невеселым мыслям.

      Он сказал Лайонелу, что все обойдется. И действительно, все обойдется… для Лайонела. Но каково ему самому хранить в душе такую тайну? Не будь убитый братом Розамунды, ему и дела не было бы до всей этой истории. Подавленность сэра Оливера объяснялась, надо признаться, отнюдь не гибелью мастера Годолфина. Питер вполне заслужил подобный конец, каковой, как нам известно, мог наступить гораздо раньше от руки самого сэра Оливера, если бы Розамунда не была его сестрой. Весь ужас создавшегося положения заключался в том, что ее родной брат пал от руки его брата. После Оливера Розамунда больше всех на этом свете любила Питера; как и для Оливера – Лайонел был самым дорогим после Розамунды существом. Оливеру была близка и понятна боль Розамунды: он переживал ее и сострадал ей, чувствуя свою сопричастность со всем, чем жила его возлюбленная.

      Наконец он встал, проклиная в душе распутницу из Малпаса, из-за которой на его и без того нелегком пути СКАЧАТЬ