Когда-то здесь творил талантливый художник. Однако теперь на искусство навалился груз времени, безжалостно раздавив и предав келью забвению.
Аспис проверил уведомление на телефоне. Я напряженно наблюдал за его мрачным лицом.
– Белозеров пишет, что у жены начинается агония. – Он покачал головой и поджал губы. – Времени нет, нужно думать быстрее.
Я вцепился зубами в ноготь большого пальца и прикусил, словно это должно было позволить быстрее соображать. Аспис упер руки в бока и молча впился взглядом в облезший потолок.
– Итак, что мы имеем? – Он глубоко вдохнул, собираясь с мыслями. – Аристов убил Алину, будучи одержимым ей. Написал ее портрет. Девушка после смерти разбила зеркало изнутри, словно пытаясь выбраться. Выводы?
– Меня тошнит.
– Блестящие выводы. – Он глянул на меня, нахмурив брови. – Ты в порядке?
– А ты не чувствуешь? – Я поморщился. – Пахнет ужасно. Тут как будто что-то давно умерло и разложилось.
– Да, похоже на то…
Наши взгляды встретились, и в них грозовой вспышкой мелькнуло осознание.
– Вот же черт! – выдохнул я и бросился к стеллажам. – Она где-то здесь! Аспис, время уходит, где нам искать?!
– Не паникуй. Напомни, что ты видел в зеркале.
Я напрягся, пытаясь воскресить картинку перед глазами. Истлевшее платье, тонкие руки и надрывный крик. Что же там было позади нее…
– Доски! – внезапно заорал я настолько громко, что Аспис вздрогнул всем телом. – Неровные истертые доски!
Он быстро кивнул и заозирался по сторонам. Чтобы облегчить поиски, я положил фонарь на одну из стоек, и его электрический луч осветил большую часть тесной комнаты.
Обрушив на пол здоровенный стеллаж, Аспис громко выругался, обнаружив, что стена за шкафом была каменной, а не дощатой. Продолжая громить избушку, переворачивая пустые сундуки, стол и стулья, он ругался, на чем свет стоит. Я отошел в угол комнаты и невидящим взглядом смотрел себе под ноги, пытаясь воскресить в памяти то место, где была заперта Алина.
Что это были за доски?
В теле трепетали все жилы, кровь по венам неслась так быстро, что, казалось, вот-вот должна была закипеть. Думай, Гарри, думай…
– Ага! – снова закричал я.
Аспис, замерший с перекошенным мольбертом в руках, вскинул непонимающий взгляд.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте СКАЧАТЬ