Человек книги. Записки главного редактора. Аркадий Мильчин

Чтение книги онлайн.

      – Это мамина книга по акушерству. Не трогай ее.

      Вскоре он ушел. А нужно сказать, что я уже рассматривал мамино руководство по акушерству, хранившееся у нас дома, рассматривал потому, что оно обещало раскрыть женскую тайну, уже привлекавшую меня. Так что я легко нарушил запрет – раскрыл таинственную книгу, чтобы рассмотреть, что там внутри. К моему удивлению, я увидел, что Лёсик меня обманул. Это была «Как закалялась сталь» Николая Островского. Я начал ее читать, и судьба Павла Корчагина меня очень увлекла, так что я не мог от нее оторваться. Павка Корчагин стал моим любимым героем.

      Оказывается, Лёсику ее дали только на сутки или двое. Боясь, что я, начав ее читать, не дам ему возможности, когда он вернется из школы, проглотить ее за вечер и часть ночи, он и обманул меня. Все же я успел прочитать большую часть книги, которая произвела на меня очень сильное впечатление. Она воссоздавала жизнь героя. Это было главным.

      Впоследствии, когда моя старшая двоюродная сестра Зина старалась убедить меня, что роман Островского художественно слабый, я отвергал ее нападки. Я не понимал, что такое эта художественная слабость, а она не могла привести убедительные для меня доводы своей правоты. С Лёсиком мы роман, увы, не обсуждали.

      Пробелом в моем чтении была поэзия. Я любил стихи Маяковского, но поэтические произведения практически не читал, и это наверняка обеднило мой духовный мир, сделало его прозаическим не только в прямом, но и в переносном смысле. Рационализм и прагматизм стали ведущими чертами моей натуры по той же причине. К этому надо присовокупить и неумение воспринимать и понимать музыку во всей ее глубине и тонкости. Все это сделало мое душевное устройство односторонним и обедненным. Попытки преодолеть эту односторонность я предпринимал, но безуспешно. Ходил вместе с женой на цикл органных концертов, но душа моя оставалась холодной, а мысли витали далеко от звуков. Если я волевым усилием заставлял себя браться за чтение поэтических сборников, это тоже ничем хорошим не кончалось. Каждый из них я бросал, прочитав лишь десяток страниц. Чтение стихов быстро утомляло. Душа моя оставалась холодной. Ни музыка, ни стихи ее не разморозили. Я и музыку, и стихи воспринимал рационально. Они задевали мои душевные струны только тогда, когда я улавливал в них некую мысль, некий сюжет. Печально, но факт.

      Во всяком случае, именно чтение определило мою судьбу. Интерес к книгам, возникший в детские годы, стал ведущим в моей жизни. Так как, быть может, мне не с руки будет вернуться к этой теме дальше, то кратко напишу, как это проявлялось уже не в детские годы.

      Огромную радость испытал я, увидев в библиотеке сочинского госпиталя, куда я попал поздней осенью 1942 года, целым и нетронутым полный комплект номеров журнала «Интернациональная литература».

      Во время учебы в дагестанской школе я стал активистом поселковой библиотеки. Помогал библиотекарям в работе и был допущен к книжным полкам, что необычайно СКАЧАТЬ