Генезис личности. Теория и эксперимент. 2-е издание, исправленное и дополненное. Евгений Васильевич Субботский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ его некоему другому. Любое наше понятие предполагает ему противоположное и лишь потому существует как некая определенность, получает качественную границу, а следовательно – и наличное бытие (см. Гегель, 1974, с. 230–231, 276–278). При этом наш рассудок лишь фиксирует противоречие, в то время как разум «заостряет… притупившееся различие разного, простое многообразие представления до существенного различия, до противоположности. Лишь доведенные до крайней степени противоречия многообразные (моменты) становятся деятельными и жизненными по отношению друг к другу и приобретают в нем ту отрицательность, которая есть имманентная пульсация самодвижения и жизненности» (Гегель, 1971-b, с. 68).

      Своим высказыванием или действием мы расчленяем мир на взаимопорождающие противоположности, которые налагаются на другие расчленения, давая начало бесконечному дроблению; таким образом, активность, в том числе и познавательная, есть не что иное, как бесконечное формообразование, непрерывное расчленение мира, а тем самым и «порождение» его как человеческой, субъективно-деятельностной реальности.

      Отсюда ясно, что всякое высказывание (действие) содержит в себе бесконечно большее содержание, чем то, которое выступает на поверхности; в частности, именно контрастность делает декартовское cogito, вопреки его кажущейся простоте, неисчерпаемым источником категорий.

      При этом, как правило, используется лишь небольшое количество дихотомических пар, и даже лишь отдельные члены этих пар; остальные разделяют судьбу неизбежного, но ненужного придатка и либо вообще не осознаются нами, либо осознаются как нечто случайное, причуды фантазии, продукты воображения. Так, каждый исследователь в теории и на практике постоянно использует понятие конечного, ограниченного, делимого и т.п., сопутствующую же ему оппозицию – понятие бесконечного, неограниченного, всемогущего, неделимого и т.п. (т.е. того, что на языке философии прошлых столетий называли богом), вспоминает нечасто, а если и вспоминает, то придает ему значение чего-то несущественного и не имеющего отношения к реальной жизни. А ведь хотя бы одно то, что идея бесконечного существа является противочленом идеи конечной вещи и, стало быть, лежит в фундаменте всякого научного познания, должно было бы постоянно обращать на нее внимание исследователя. В самом деле, не опираясь неявно на эту идею, мы в буквальном смысле не смогли бы осуществить ни одного эксперимента, получить ни одного закона. Изучив ограниченное количество явлений, мы устанавливаем закономерность, т.е. рассуждаем так, как если бы мы рассмотрели бесконечное число подобных явлений. Именно рассудочное обобщение, переход от конечного к бесконечному и избавляет нас от необходимости проводить бесконечное число опытов. А это и значит, что идея бесконечного (всемогущего) интеллекта столь же необходимо присутствует в эмпирическом исследовании, как и идея конечного. Еще более очевидно ее присутствие выступает при использовании так называемых «идеальных объектов науки» (идеальный газ, идеальная машина, математические объекты и т.п.).

СКАЧАТЬ